Желтый бриллиант - стр. 29
Марианна Гавриловна приезжала каждый день после работы. Район уже не казался таким далеким и безликим, квартира – такой маленькой и убогой. Она делала уколы дочери, ставила компрессы, чем-то мазала, протирала. В один из дней она приехала позже, чем обычно, вокруг глаз красные ободки, которые бывают от долгих горьких слез. Таня посмотрела на маму и тихо спросила:
– Бабушка? – Марианна кивнула.
Таня прижалась к ее щеке:
– Теперь у меня только ты осталась…
Через три недели Таня была «как новенькая». В очередной вечерний визит, когда Николай уже приехал с работы, Марианна с грустью посмотрела на дочку – вроде взрослая, а еще ребенок, любимый, бесконечно любимый. Что ее ждет? Будет ли она счастлива… Марианна бодро встала с табуретки – пили чай на кухне. Она «отрапортовала»:
– Больной выздоровел, мне здесь делать больше нечего, – она помолчала, посмотрела на Танюшу, на Николая, – будьте счастливы, любите друг друга.
Николай помог Марианне одеться, проводил до лифта.
– До свидания, Марианна Гавриловна, спасибо за все.
Всю долгую дорогу в метро Марианна украдкой платочком вытирала мокрые глаза.
Таня помыла посуду, Николай что-то передвигал в комнате.
А потом была ночь. Их первая ночь любви. И каждая следующая ночь была ночью любви.
В пятницу Николай пришел, прилетел, принесся, прибежал домой с огромным букетом цветов. И это – зимой, в конце 1980-го. Таня сидела на галошнице и снимала сапоги, молния зацепила чулок, и Таня безуспешно пыталась спасти тонкий капрон. Николай ворвался в квартиру, и, не закрыв входную дверь, громко, на всю лестничную клетку, четко, как на экзамене, произнес:
– Татьяна Петровна, будьте моей женой!
И сунул ей в нос цветы, гвоздики, других не было.
Таня встала с галошницы в одном сапоге и запрыгнула на Николая.
– Я тебя люблю! Я сто раз стану твоей женой!
Николай начал говорить:
– Таню…
Таня впилась в его губы поцелуем. Через некоторое время она устало откинула голову.
Николай продолжил произносить начатое имя:
– Юшка – Он повторил – Юшка! Ты теперь для меня, только для меня, будешь – Юшка!
– А, ты… для меня, – Таня задумалась, но тут же выпалила:
– Колька! Мой Колька!
На следующий день они подали заявление о бракосочетании в Отдел ЗАГС Брежневского района, недалеко от дома, около метро Профсоюзная. Торжественного бракосочетания, тем более, свадьбы, решили не устраивать. Таня оставила свою фамилию – Видова, в память о дедушке и бабушке.
Николай согласился, строго добавив:
– Но мой сын будет Большаков.
Таня не спорила.
15 февраля 1980 года Таня Видова, как обычно без опоздания, пришла на кафедру. Все, как всегда, да и в этом костюме – не первый раз. Все присутствующие, как по команде, захлопали в ладоши. Таня покраснела, на безымянном пальце правой руки сияло и сверкало тоненькое обручальное кольцо. После заседания кафедры – чай, торт, поздравления и завистливые, исподтишка, взгляды подружек – какого мужика отхватила!
15 февраля 1980 года Николай Александрович Большаков зашел в отдел кадров, сообщил об изменившемся семейном положении. Когда он вышел из душной комнаты, молодые и не очень «кадровички» с сожалением посмотрели вслед – какой мужик пропал! Информация просочилась сквозь толстые стены отдела кадров, да тонкое обручальное кольцо на красивой руке Николая было видно «за версту». Ситуация повторилась: чай, торт, поздравления. Ректор подписал приказ «О внеочередной премии…». Семен Семенович обнял Николая.