Желтые цветы для Желтого Императора - стр. 67
Тайи Окубару. Сото.
Окида закрыла глаза и почти почувствовала под своими заледеневшими пальцами его гладкие короткие волосы и теплую кровь с виска. Увидела его облегченную улыбку, просветлевшие глаза, ощутила ответное касание… и удар о землю, оглушительный, но недостаточно. Может, не все случилось бы так ужасно, если бы в тот самый день она не ослушалась приказа, не…
«Ты должна делать все, чтобы выжить, потому что императора нужно будет защищать».
Он видел в ней будущее. А в итоге оба они стали прошлым.
Окида выдохнула и, кинув последний взгляд на три камня, пошла в противоположную сторону – вглубь деревни. Не тратя времени на обход, она прошмыгнула между курятником, где ночевала, и соседним домом, притиснутым так, что о закопченные стены пачкалась одежда. Скользя по этому узкому лазу, Окида зажмурилась и вдохнула прогорклый, кисловатый запах, где смешались пепел, стылость и подгнивающее дерево. Это окончательно вернуло ее к реальности и даже заставило криво ухмыльнуться внезапной догадке – о том, чем ее удивит деревенская площадь. Какое благородство. Какое благочестие. Какая глупость.
На старом дубе остались только грязно-красные, грязно-рыжие и грязно-желтые ленты – следы давнего праздника, наверное, Первых Дней Сбора. Трупов – ни старика-врача в серебристой рэйкоги[37], ни мужчины и женщины в бирюзовых канкоги – и даже обрывков веревок не было. Какое-то время Окида просто стояла, подняв голову: смотрела, как дрожит на ветру последняя дубовая листва и вьются концы лент. Не верилось, но, похоже, Харада правда потратил на это часть времени для сна: снял и похоронил последних защитников деревни, казненных, когда все остальные жители уже горели в запертых домах.
Окида развернулась и быстро нашла глазами ближайший более-менее целый дом. У него сгорела и провалилась только половина. За крыльцом густился сонный мрак, но в нем тускло мерцал рыжий глаз маленького очага. Окида видела его сквозь полуприкрытую дверь, а подойдя еще чуть-чуть, увидела и другое.
Эти двое, Харада и Кацуо Акиро, мирно дрыхли, прислонившись к стене рядом. Что с руками у кан, Окида не видела, а вот пальцы брата, хорошо так перемазанные в земле, различить могла. Ого! Вчера Харада прибить этого типа был готов, а тип всячески давал понять, что ждет большего ума от крабов. Но нет. Устроились – словно пара полинявших бродячих псов.
Окида пристальнее вгляделась в кан. Бледный, некрасивый, с высоким хвостом и странными чертами: будто неумелый резчик долго мучил деревяшку, пытаясь повторить чеканный лик бога-судьи, Арфемиса, а потом махнул рукой и оставил как есть. Может, так падали тени, но вид казался измотанным. У Харады тоже не очень, еще и патлы занавесили всю физиономию и – Окида ясно отследила это – только что на них шлепнулся большой паук-крестовик. Вспомнилось другое: Кацуо Акиро… а ведь когда они только зашли в деревню, Кацуо Акиро даже называл имена повешенных. С искренней печалью. И не подумаешь, что на самом деле скользкий, ядовитый гад. Правда, Окида вслушиваться не стала. Живым она помогать была готова, а вот мертвецов ей хватало своих, на всех не напасешься жалости и сил.
Окида хмыкнула и занесла ногу над ступенькой. Парочку стоило разбудить, хотя бы чтоб посмотреть на круглые глаза Харады: даже клубком не свернулся, зато привалился плечом к вчерашнему врагу! Настолько устал? Ну не мог же чувствовать себя в безопасности рядом с ним. Но в тот же миг она отвлеклась – поймала едва уловимое движение за спиной. С дуба сорвался лист, кажется, с подветренной стороны. И ветка скрипнула, будто…