Желание - стр. 2

– А что там с ожившими квазиживыми? – интересуется он. – Явление может стать массовым?

Ой, какое нехорошее слово, кажется, хочется сказать совершенно всем – об этом и я не подумал. Что будет, если квазиживые обретут жизнь? Они в лучшем случае запаникуют, а в худшем попытаются устранить «неисправность», и будут трупы. А зачем нам трупы?

– Двое квазиживых обрели жизнь в результате неизвестно чего, – качает головой товарищ Феоктистов. – Как-то это связано с чувством любви, но точно сказать невозможно.

– Это хорошо, – кивает техник, – ведь при замещении живой тканью возможно прерывание функционирования.

Это он очень тактично о трупах высказался. Смысл-то ровно такой же, и учитывать подобные неожиданности теперь необходимо. А чтобы учитывать, надо проинструктировать группу, ибо все они взрослые, адекватные люди. С этими мыслями я покидаю собрание, направляясь на звездолет, чтобы встретить закончивших обучение и получивших напутствие. Для товарищей Топорова и Мясниковой обучение, пожалуй, было просто повышением квалификации, а вот для их коллег Златы и Фанга… Они, конечно, лучшие по итогам выпускных экзаменов Академии, и сомнений в них быть не может, но все же есть у меня ощущение какое-то грядущих неприятностей, а учитывая, что я интуит…

Впрочем, как говорит Защитник Человечества, – бой покажет.

Я знаю, мама мной гордится.

Мамочка была совсем маленькой, когда пришли они – Старшие Братья. Пришли люди и спасли замерзающую маму, дав ей семью. Она рассказывала мне в детстве, каким это было чудом – невозможным, невероятным. И вот теперь, когда я сама встала на страже Человечества, мама гордится мной. И папа тоже! Для меня это очень важно, как и для всех ка-энин. Правда, мы уже почти забыли, что назывались когда-то иначе, потому что теперь мы Человечество.

После Академии я была ошарашена назначением в Особую Группу, которую учат товарищи Синицыны – наши легендарные следователи. И действительно, каждое занятие очень интересное, с различными ситуациями, моделями и даже симуляциями, которые позволяют окунуться в саму суть искусства расследования тех или иных преступлений. И хотя среди Человечества преступлений уже не бывает, работа, как говорит товарищ Синицын, обязательно найдется.

Сегодня у нас последнее занятие, можно сказать, выпускное, поэтому мы все в симуляции находимся, при этом пары следователей перемешаны – живой-квазиживой, а не живые отдельно, квазиживые отдельно, как это всегда бывает. Пары сами по себе создаются, обычно никто никого не назначает, но вот сегодня я работаю не с привычным Топоровым, человеком довольно жестким, хоть и добрым, а с Фангом, квазиживым. Это так интересно, оказывается!

– Ира, смотри, у нас есть внезапно обнаруженная станция, которую никто не строил, правильно? – интересуется у меня напарник, уже собравший всю доступную информацию. – Она подает сигнал бедствия, при этом эвакуатор ее не видит, совсем не видит. А видят некие следователи – и всё.

– Нужно понять, чем мы отличаемся от разума эвакуатора, и обследовать станцию, – вношу я свое предложение. – Можем и одновременно, кстати.

– Отлично, тогда мы обследуем станцию и думаем о различиях, – предлагает мне квазиживой. – А другие группы имеют свои задачи.

– Очень правильный подход, группа два, – слышу я, сразу же заулыбавшись: нас сам Синицын похвалил!