Желание - стр. 13
Мы отдыхаем в обнимку с Ефией, а я все думаю о том, как ей скажут. Я почти уверена в том, что ее мама уже все. Подруга начинает мне тихо рассказывать, причем с каждым ее словом моя уверенность только крепнет.
– Она позавчера заболела, – тихо всхлипывает Ефия. – Но никому не сказала. А вчера упала на улице, но ее поднял кто-то, только она не сказала кто…
– Наверное, кто-то хороший, ведь мы же все иллиане, – обнимаю я ее покрепче. Если вчера на улице падала, значит, сил совсем не осталось.
– Да… – тяжело вздыхает Ефия, прикрывая глаза. – Она сегодня не шевелилась почти, я с ней всю ночь… – ее голос прерывается, и моя хорошая горько плачет.
Она все понимает, даже лучше меня. А еще я осознаю вдруг, почему сестренка с мамой не осталась – та, наверное, заставила пойти в школу. Вот смогла бы я сидеть на уроках, зная, что дома умирает мама? А если бы это был Фаин? Я даже представлять боюсь, потому что от такого самой заболеть можно. Нельзя о таком думать, нельзя! Только как же выдержала Ефия? Как смогла? Но вскоре нам приходится возвращаться к работе, а ощущение беды и острого горя внутри меня уже заставляет дрожать.
И вот когда снова открывается дверь, я вижу Фаина. Папа смотрит на меня так, что я все сразу понимаю, кинувшись к сестренке, ведь ее мир сейчас рухнет. Не надо, папа! Не говори! Пусть еще хоть немного…
Фаин
На работе положены перерывы, вот в один такой ко мне Вилк приходит, он даже не мой начальник, а руководитель подразделения. Я посасываю маленький кусочек брикета, большую часть оставляя для Илаи. Я знаю, что для нее я папа, ведь и сам совсем недавно был на ее месте, а она для меня очень любимое мое чудо. Совсем немного нам жизни отмерено от вспышки до вспышки, потому надо любить детей так, чтобы эта любовь согревала их долгое время.
– Фаин, – обращается ко мне Вилк, заставляя открыть глаза, чтобы взглянуть на него, – тут такое дело…
Уже интересно. Точно не ругать он меня пришел, ибо конечности у него в движении, демонстрируя некоторое смятение. Интересно, что могло привести в такое состояние духа обычно спокойного иллианина? Может быть, произошло что-нибудь необычное? Любопытно, конечно, уже до невозможности, поэтому я демонстрирую внимание, ничего, впрочем, при этом не говоря.
– У твоей Илаи есть подруга, знаешь? – интересуется у меня Вилк.
– Ефия, – показываю я жест согласия.
– У нее сестра скончалась, – резко бьет он меня информацией. – Девочки думают, что она еще больна, но…
– Я возьму ее, не обсуждается, – подтверждаю я его мысли и прошу подробности. Очень мне важно узнать, что именно случилось.
– Еика поскользнулась у воды, – объясняет мне начальник. – Промокла, но смениться не успела – работа. Работает она в теплице, но либо не догадалась, либо еще что, но проходила так до вечера и простыла. Пару дней держалась, а сегодня… Ефия рассказала твоей, и они решили за ее маму поработать, чтобы был брикет. Дети же не знают…
Да, дети не знают, что, пока жив, даже если на работу не пришел – брикет будет. Нас слишком мало для того, чтобы быть жестокими зверями. Хотя встречаются, конечно, но именно такая жестокость у нас к сумасшествию приравнена, таких просто уничтожают. Мало нас просто, и дети наши очень важны. Ведь они – наша надежда на то, что однажды легенда станет реальностью и народ не канет в безвременье полностью.