Жажда. Темная вода - стр. 17
– А правда, что в затопленном метро крысы размером с собаку водятся? – спросил Ванька.
– Правда, – ответил Опер. – И это только самые безобидные твари, что там шастают. Поэтому мы туда ни ногой.
Фара изобразил руками нечто большое и страшное.
– Я бы хотел себе собаку, – посетовал мальчик.
– Они все вымерли, сынок.
– А правда, что за кольцом живут вампиры, которые пьют человеческую кровь?
– Ну, это уже просто страшные сказки, – ответил отец.
– Будь они настоящими, Кобальт бы с ними справился?
– Не сомневаюсь. Кобальту все по плечу.
Витька вновь увидел перед собой ухмыляющуюся рожу дружинника. Наверное, урод гордился собой, думал, развел сталкеров и все с рук сойдет. Дядя Дима может и проглотил такое оскорбление, а Витьке словно грязным ботинком потоптались на лице и еще дерьмом сверху измазали. Такое прощать никак нельзя. Тварь будто услышала его мольбы, точно кара небесная явилась отомстить двум ублюдкам. Витька мог бы предупредить дружинников и спасти им жизни, но не стал. Позволил справедливости восторжествовать. Враг расправился с врагом.
– Надо объявить им войну!
Все замолчали и уставились на Витьку.
– Кому? – спросил Фара после недолгой паузы.
– Гортрансу.
По Витькиному серьезному лицу стало понятно, что он не шутит.
– Гортранс считает нас людьми второго сорта, которых можно доить сколько захочется, отбирать у нас наш хлеб. Надо показать им, что сталкеры могут за себя постоять. Их надо проучить.
– У них людей больше, – заговорил Фара, – БТРы и танки есть. А у нас что? Сотня человек едва наберется, половина женщины и дети.
– Нужна тактика внезапного нападения, – сказал Витька, не вникая в слова Фары. – В этом будет наше преимущество. Ударим ночью, перебьем часть и уйдем. Так мы заставим их себя уважать. Больше они к нам не сунутся.
– Правильно говорит Витек, – поддержал Котел. – Они нас скоро в резервацию загонят и блокаду установят. Надо показать им, кто на западе кольца хозяин.
– Ребятишки войны захотели. Ну – ну… – Опер скептично хмыкнул.
– А что ты предлагаешь? – спросил Котел.
– Мне возраст и опыт подыхать «ради уважения» не позволяют, – Опер изобразил пальцами кавычки. – А вы, пацаны займитесь лучше делом. Работайте, заводите семьи, живите.
– Посмотрю, как ты заговоришь, когда бак опустеет, – сказал Витька.
Опер стукнул по столу рукой.
– Чтобы не опустел, я каждый день пашу как проклятый. И вам советую, вместо того чтобы рассуждать о том, в чем ни хрена не понимаете. Войны они захотели…
Витька разочарованно покивал. Помолчали.
– Вспомните, как Батя говорил: Садовое – это организм, а сталкеры – кровь, – уже более сдержанно заговорил Опер успокоившись. – Без нас кольцу конец, и они это понимают, просто запамятовали. Вот мы и должны им напоминать каждый день. Работать, работать и работать!
Все молча жевали еду.
– Витек, ты, по – моему, перегрелся сегодня, – Фара по – дружески стукнул его по плечу. – Попробуй сайру, пальцы оближешь.
– Не хочу. Мне пора.
– Ты ж ничего не съел.
– Наелся уже.
***
Темная вода смывала кровь с ладоней и воронкой стекала в раковину. Кобальт взглянул на собственное отражение в зеркале: сантиметровая борода с проседью, грязные волосы висят лоскутами, под усталыми глазами блестят синяки. Зачерпнув воду, плеснул в лицо. Несколько капель попали в рот – ощутил ржавый вкус старых труб.