Размер шрифта
-
+

Зеркало - стр. 9

Перед тигриною пастью беды —
Я, не мигая, уставясь…
Рядом со мною – Петюшка Звонцов
В черных трусах доколенных —
Ласковых не докричишься отцов —
Сгибших, застреленных, пленных…
Рядом со мною картежник Сократ
В бязевом женском халате —
Там, в его комнате, знаю, лежат
Трое – все в дым! – на кровати…
Рядом со мной Киселиха стоит,
Жесткая, будто двустволка!
Сходен с болотной кикиморой вид,
Светят глаза, как у волка…
А за лопаткой угластой ее,
Весь в первобытных сполохах,
Пьяный Валера – дыряво белье,
Грудь – вся в наколках: эпоха…
Саня, не бойся! Тамарка, держись!
Этот пожар – что он сможет?
Он не сожжет поднебесную жизнь —
Кости земные изгложет.
В небе январском – горелый салют
Виден сквозь детские веки.
«Жить вам осталось – пятнадцать минут!»
Жить нам осталось – навеки.
Что суждено? Вдоль по свету – с сумой?..
В пахоту – слезные зерна?..
…Русый пожарничек,
Ангел ты мой.
Спас ты мой Нерукотворный.
* * *

– Дочка. Не смей ходить туда к нему в кладовку. Слышь, не смей!.. Он тебя там гадкому научит. Не ходи! Весь сказ!

– Буду ходить.

– Вот Бог послал козу! Упрется рогами!.. Говорят тебе – не ходи! Медом он тебя там, што ль, кормит?..

– Нет. Читает.

– Во-он што!.. Артист какой!.. Мало тебе учительша в школе читает!.. Я книжки покупаю – дорогие…

– Это сказки. А Борис Иваныч мне правду читает.

– Ишь ты!.. Правду! Ну и какая она у него, правда?..

– Настоящая.

Кладовка

…Старый граф Борис Иваныч,
Гриб ты, высохший на нитке
Длинной жизни, – дай мне на ночь
Поглядеть твои открытки.
Буквой «ЯТЬ» и буквой «ФИТА»
Запряженные кареты —
У Царицы грудь открыта,
Солнцем веера согреты…
Царский выезд на охоту…
Царских дочек одеянья —
Перед тем тифозным годом,
Где – стрельба и подаянье…
Мать твоя в Стамбул сбежала —
Гроздьями свисали люди
С корабля Всея Державы,
Чьи набухли кровью груди…
Беспризорник, вензель в ложке
Краденой, штрафная рота, —
Что, старик, глядишь сторожко
В ночь, как бы зовешь кого-то?!
Царских дочек расстреляли.
И Царицу закололи.
Ты в кладовке, в одеяле,
Держишь слезы барской боли —
Аметисты и гранаты,
Виноградины-кулоны —
Капли крови на распятых
Ротах, взводах, батальонах…
Старый граф! Борис Иваныч!
Обменяй кольцо на пищу,
Расскажи мне сказку на ночь
О великом царстве нищих!
Почитай из толстой книжки,
Что из мертвых все воскреснут —
До хрипенья, до одышки,
Чтобы сердцу стало тесно!
В школе так нам не читают.
Над богами там хохочут.
Нас цитатами пытают.
Нас командами щекочут.
Почитай, Борис Иваныч,
Из пятнистой – в воске! – книжки…
Мы уйдем с тобою… за ночь…
Я – девчонка… ты – мальчишка…
Рыбу с лодки удишь ловко…
Речь – французская… красивый…
А в открытую кладовку
Тянет с кухни керосином.
И меня ты укрываешь
Грубым, в космах, одеялом,
И молитву мне читаешь,
Чтоб из мертвых – я – восстала.
* * *

– А-а-а!.. Мамочка, не бей!.. Мамочка, не надо!.. Я больше никогда!.. не буду… А-а-а-а!..

– Ты, злыдень поганый. Заел мою жизнь. Так тебе. Так тебе. Так тебе. Так. Дрянь. Дрянь. Дрянь.

– Мамочка!.. Не надо до крови!.. Не надо по голове… А-а-а!.. Прости, прости, прости, а-а!..

– У, поганец. Всего искровяню. Всего искалечу. Места живого не оставлю! Весь в отца. Весь. Получай. Получай. Получай.

– Мамочка!..

– Гаденыш.

– Анфиса, открой!.. Слышь, Анфиса, открой, дверь ногой высажу!.. Не бей мальца. Это ж подсудное дело. Засудят тебя, клячу.

– Мой!.. Что хочу, то и делаю!..

Страница 9
На следующую страницу