Зеркало - стр. 10
– Да он глянь как пищит – душа в теле кувыркается!.. Мочи ж нету слушать!.. Нас хоть пощади!.. Че издеваесся-то над беззащитным, ведь он малек!..
– Пусть знает тяжелую материнскую руку.
– А ну – до смерти забьешь?..
– Горшок с возу упадет – кобыле легше будет.
Пьета. Плач над избитым ребенком
– Дяденька, дяденька! Иди сюда, на кухню… Здесь у мамки блины холодные остались… Щас найду… Вот они – под миской… На…
– Дочка!.. Спасибо тебе, Бог тебя наградит…
– Дяденька, да ты не плачь, а ешь… У тебя слезы в бороде.
– Милашечка… И-эх!.. это все ништяк, а вот добрых душ на свете мало – ох, штой-то не видать…
– Дяденька, а почему у тебя гармошка – красная?
– Потому что песня моя – прекрасная.
– Спой! Спой, пока Киселиха не пришла! А то она если услышит – щас завоет. И будет петь «Когда мы сходили на борт в холодные мрачные трюмы…» Я ей рыбок подарила, мальков, живородящих, а она только все свечку перед иконой жгла, а рыбок не кормила – и уморила. Спой!
– И-эх, гармошечка жалобная, стерлядочка жареная!..
– Дяденька, а из чего твоя вторая нога сделана? Из дерева?..
– Дочка, дочка!.. Из дуба мореного… Это меня – под Кенигсбергом шарахнуло… Пахнет от меня крепко?.. Я нынче имянинник – беленькой купил…
– Пахнет. Как от дяди Валеры.
– Слухай песню! Неповторимую.
Одноногий старик играет на гармошке и поет