Земные радости - стр. 14

Когда небо стало темно-синим и выглянули первые звезды, Традескант потянулся к своему господину и поплотнее обернул одеялом его искривленные плечи. Самый великий государственный деятель в стране, а может, и во всей Европе был легким, словно подросток. Его голова упала на плечо Джона и осталась там. Обняв своего господина, садовник оберегал его сон, пока лодка спокойно шла вверх по реке по встречному течению.

Сесил проснулся перед самым причалом Теобальдса и улыбнулся, обнаружив, что его поддерживают руки Джона.

– Сегодня ты был для меня теплой подушкой, – пошутил сэр Роберт.

– Не хотел вас беспокоить, – ответил садовник. – Вы выглядели таким усталым.

– Как побитая собака. – Сесил зевнул. – Но теперь могу отдохнуть пару дней. Испанцы уехали; король вернется в Ройстон и займется охотой. Мы можем снова подстричь наши апельсиновые деревья до нужной формы, а, Джон?

– Есть одна новость, милорд, – осторожно начал садовник. – Я кое-что услышал и думаю, должен с вами поделиться.

Сесил мгновенно собрался, будто и не дремал вовсе.

– Какая новость? – тихо произнес он.

– Я общался со слугой лорда Вуттона, и он предположил, что теперь, в мире с Испанией, католики вернутся ко двору и у вас появятся новые соперники в борьбе за благосклонность его величества. Слуга лорда Вуттона утверждает, что королева стала католичкой и ходит к мессе. Он сказал, что его господин молится по-старому, когда имеет такую возможность, например за границей. А дома старается избегать своей церкви.

Сесил медленно кивнул.

– Что-нибудь еще?

Джон покачал головой.

– Нет слухов о том, что испанцы мне платят? – поинтересовался сэр Роберт. – Что меня подкупили протолкнуть мирный договор?

Джон был глубоко потрясен:

– Упаси боже, милорд! Нет!

– Стало быть, об этом еще не знают, – с довольным видом заключил лорд.

Он посмотрел на изумленное лицо садовника и хмыкнул:

– Ах, Джон, мой Джон, брать деньги у врагов короля – это еще не измена. Взять деньги у врагов, а потом выполнять их просьбы – вот это настоящее предательство. Я согласен на первое, но никогда не делаю второго. На испанское золото я куплю много земли и расплачусь со своими долгами в Англии. То есть испанцы заплатят работящим английским мужчинам и женщинам.

Но Традескант не выглядел успокоенным. Сесил сжал его руку и добавил:

– Учись у меня. Принципов не существует, есть только дела. Заботься о своих делах, а другие пусть волнуются из-за принципов.

Джон кивнул, плохо понимая, о чем речь.

– Что касается возвращения католических лордов, – задумчиво продолжал Сесил, – то я их не боюсь. Если католики заживут в Англии мирно и по нашим законам, то я терпимо отнесусь к появлению нескольких новых лиц в королевском совете.

– Разве они не клянутся подчиняться папе?

– Мне плевать, что за мысли в их головах. Меня заботят только их поступки. Если они не будут мешать добрым англичанам следовать своим убеждениям, то могут молиться по-своему. – Сесил выдержал небольшую паузу, а затем тихо признался: – Вот буйных я опасаюсь. Безумцев, не способных к здравому суждению, не признающих соглашений. Они рвутся в бой. Они скорее умрут за веру, чем согласятся на спокойное сосуществование с соседями.

Лодка мягко стукнулась о причал, и гребцы резко подняли весла. На деревянном пирсе и по обеим сторонам широкой аллеи, ведущей к дому, была зажжена дюжина фонарей, освещающих для господина дорогу.