Земля в иллюминаторе - стр. 2
Присутствующие на заседании подняли головы и вопросительно посмотрели на Хаскина, который покрылся пятнами, откашлялся и продолжал уже не глядя в блокнотик, а пытаясь формулировать суть дела своими словами.
– Проще говоря: они отправят в космос двух человек, ну… мужчину и… немужчину…
Сотрудники министерств и ведомств недоуменно поглядывали друг на друга. Почти от каждого пахло свежими мандаринами.
– То есть – бабу! – рявкнул представитель Министерства обороны, от которого пахло не только мандаринами, но и кое-чем покрепче.
– И женщину, – поправил его товарищ Сноков, – Продолжайте, полковник.
– … на корабле «Аполлон-18». Космонавты… то есть астронавты, нам удалось узнать их имена – Мэри Сью и Джон Фолкер, полетят в космос на два-три дня. А потом вернутся. На Землю. А потом, ну… после полета… у них появится…
– Сыпь? Ха-ха-ха! – представитель Министерства обороны заржал как конь собственной шутке.
– Говоря проще, – товарищ Сноков поднялся со своего места, и похлопал по плечу Хаскина, который окончательно стушевался, – Полковник имел в виду, что спустя девять месяцев после полета Соединенные Штаты планируют предъявить всему миру новорожденного ребенка, матерью которого станет Мэри Сью. Они объявят его как первого «космического» человека, поскольку зачат он будет, кхм, на борту космического корабля.
В комнате повисла тугая тишина, которую нарушал только цокающий на полке книжного шкафа метроном. Разумеется, первым осмелился взять слово представитель Министерства обороны:
– Ну и что вы нам предлагаете? Сбить к херам этих двух голубков, пока они там лобызаются на орбите?
– Я попросил бы вас выбирать выражения. – Сноков поджал тонкие губы и недовольно поморщился. – Советский Союз последовательно проводит политику мирного космоса. Мы не позволим втянуть нас в какие-то «звездные войны». Это не наши методы, товарищи.
– Но тогда что же мы будем делать? – спросила представитель Министерства здравоохранения. – Да и надо ли? Если американцам так хочется превратить свой «Аполлон» в, извините, бордель… Да ради бога! Мы не будем им мешать!
Среди присутствующих раздались сдержанные смешки. Сноков сохранял невозмутимое лицо. Полковник Хаскин достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и что-то в него записал.
– Как я уже говорил, товарищи, – спокойным голосом продолжал Сноков, – вопрос этот чрезвычайной политической важности. На срочном заседании Политбюро товарищ Генеральный секретарь высказал мнение, и тут я с ним полностью согласен, что мы не имеем права в очередной раз проиграть американцам в космической гонке. Достаточно того, что они опередили нас на Луне. Если же вдобавок они еще и в этом вопросе окажутся расторопнее Советского Союза…
Опять послышались смешки, а Хаскин снова что-то записал в блокнот.
– Таким образом, товарищи, – подытожил Сноков, – Политбюро приняло решение. Советский Союз должен обогнать Соединенные Штаты, и первым в мире совершить… это эпохальное… рождение.
Ларион Александрович Теккин обреченно опустил голову. Лучше бы он не просто поехал на Новый год в санаторий, а ушел бы на пенсию еще прошлым летом, как советовала жена. Сейчас все клонилось к тому, что решение пикантной проблемы повесят на него, а в случае неудачи последует позорное увольнение и вместо почетной пенсии – бесславное забвение всех его прошлых заслуг. Впрочем, оставалась еще надежда отвертеться. Если срок запуска январь или февраль – то у нас физически не получится подготовить ракету, и вопрос снимется сам собой.