Земля обетованная - стр. 17
– Ах, не приставай ко мне, Клер! Если ты их не понимаешь, значит ты не совершала этих грехов. И вообще, хватит вопросов! Оставь меня в покое! Твое любопытство просто несносно.
Сам тон ответов матери укреплял Клер в мысли, что тут кроется какая-то тайна. Особенно смутило ее одно из Евангелий, которое ей велели заучить наизусть: «И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью…»[13] Эта фраза напомнила ей о кровати с балдахином, в которой спали Блез и Катрин. В пересказах Лэмба она прочитала упрощенную версию «Ромео и Джульетты» и теперь представляла себе любовников из Вероны в образах Блеза и Катрин. Обе эти пары были очаровательны, и, однако, девочке казалось, что в любви женщины к мужчине есть что-то постыдное, то, что святой Павел называл «терзаниями плоти», коих избегали только «те, кто не познал нечестивого плотского греха, ибо непорочны». Мисс Бринкер, конечно, непорочна, думала Клер, ведь для нее непорочность – синоним чистоты. Иногда во время какого-нибудь чтения мисс Бринкер весьма сурово отзывалась об опасностях любви.
– Мужчины, – говорила она, – непостоянны и лживы. Они внушают молодой девушке постыдные чувства, желая удовлетворить свои низменные инстинкты. А затем бросают несчастных, которые имели слабость поверить им.
Эти рассуждения казались Клер темными и пугающими.
– Неужели все мужчины такие, мисс Бринкер? А как же Ромео – он ведь остался верен Джульетте.
– Это потому, что он умер молодым, – с горечью отвечала мисс Бринкер. – Никогда не уступайте романтическим порывам. Вы даже не представляете, насколько счастливы сейчас. Увы, через несколько лет сердце ваше будет разбито и вы пожалеете, что родились на свет.
Довелось ли страдать самой мисс Бринкер? Клер ужасно хотелось спросить ее об этом, но она не осмеливалась. Однажды в книге, принадлежавшей ее воспитательнице, она обнаружила поблекшую фотографию, представлявшую мисс Бринкер на лошади рядом с кудрявым, довольно красивым молодым человеком.
– Это ваш брат, мисс Бринкер?
– Нет, – ответила англичанка. – Never ask personal questions.[14]
На уроках истории мисс Бринкер всегда делала упор на эпизоды, посвященные безумствам любовной страсти. Каким образом Самсон, необоримый силач, позволил коварной кокетке Далиле привести себя к гибели? Почему Олоферн в тот момент, когда Юдифь отсекала ему голову, спал рядом с этой чужестранкой? И с какой стати отважный воин Марк Антоний поддался соблазнам Клеопатры, пожертвовав ради нее и карьерой, и славой, и самой жизнью?
– Мисс Бринкер, как это взрослые люди могут совершать такие глупости?
– Их совершают именно взрослые, – отвечала мисс Бринкер, – а дети – непорочные существа.
Однажды, посетив часовню соседнего замка, Клер увидела могильную плиту, на которой возлежали две каменные фигуры – рыцаря и дамы, – распростертые на спине и разделенные мечом. Клер долго рассматривала статуи. Они были очень красивы в своей чопорной застылости – он, облаченный в латы, и она, в длинном платье с прямыми складками. У обоих руки были сложены на груди; лица выражали безмятежный покой. Впервые Клер довелось увидеть, пусть и в скульптурном изображении, мужчину и женщину, лежащих рядом. Она представила себе Блеза и Катрин в позе Возлежащих – бок о бок, но раздельно, – погруженных в такое же мирное забытье. И этот образ был ей приятен.