Зельеварка - стр. 29
Сейф оформлен на мое имя, кроме меня, его никто не возьмет, а я в свободное время съезжу и там же, в банке, проверю содержимое. Забирать ничего не буду, только посмотрю. Или вообще не проверять? Пусть дальше лежит, тайны отца останутся его тайнами. Какая срочность, кроме взыгравшего любопытства? Если я полгода спокойно обходилась без этого, то и дальше обойдусь, у меня своих забот полно. А если за мной следят, то незачем привлекать внимание к банку. Проверю сейф после защиты диплома. А то вдруг банк ограбят из-за этого потертого портфеля? Я хихикнула от нелепости этого предположения.
Полночи вертелась, представляя, что отыщу несметные сокровища и сразу разбогатею. Или найду лабораторные журналы отца и воссоздам его легендарные зелья. Одно из них рассасывало келоидные рубцы, он спас лицо одной актрисе, у которой были чудовищные ожоги после пожара, устроенного завистницами в гримерке. Папа, оказывается, восхищался ее игрой, но молчал, не желая тревожить маму пустой ревностью. Никто не смог повторить тот состав, несмотря на множество попыток. Папа отказался продавать рецепт. Сказал, что это дар таланта – таланту. Все знали, что там слизь улиток, экстракт овечьей плаценты, настой репчатого лука и соляная кислота. Только повторить никто не смог.
А еще он спас руки одному рыболову, их с приятелем унесло на льдине в открытое море, и они сильно обморозились. Приятель огласился на ампутацию, а этот слабый артефактор приехал к отцу через полстраны. Не мог он лишиться рук. Жил у нас в гостевой две недели и ходил с замотанными фольгой кистями. И поправился! Коричневые страшные струпья сошли и наросла новая кожа. Никто не знал, чем его отец отпаивал. Про это в «Зельевар сегодня» писали.
Но я даже представления не имела, над чем отец работал перед смертью.
Вдруг в портфеле мятая туалетная бумага и серебряные столовые приборы? А настоящие записи отец спрятал в другом месте? Я бы не удивилась, если бы он отдал записи на хранение декану Тариэлю. Он бы смог разобраться и сохранить их намного лучше, чем я. Надо завтра подойти к муру Бревису и спросить.
Неудобно как-то, с другой стороны, спрашивать давнего друга отца, не утаивает ли он от меня записей. Что мешает ему соврать? Я уже совсем с ума сошла, подозревать декана в кознях против меня! Он мне в детстве конфеты и яблоки приносил, на коленях качал!
Ничего удивительного, что на аналитической алхимии я была рассеянна, и даже получила замечание от профессора Марей. Пришлось взять себя в руки и слушать преподавателя, выпучив от усердия глаза. Затем шли руны, и общая лекция по управлению потоками.
– Венди, – в перерыве рядом на скамейку плюхнулась Мэдлин. – Я тебя предупреждала?
Я кивнула, не особо вслушиваясь.
– Значит, ты заслужила наказание! Я отрежу тебе волосы под корень! – сбоку щелкнули ножницы, и я отшатнулась, чтоб впечататься спиной в Ойру, севшую с другой стороны, и обхватившую меня за плечи.
–Да вы что?! – очнулась я. – Мэдди, ты не по адресу! Разбирайся с Жаниль!
Однокурсники смотрели с любопытством, но никто и пальцем не пошевельнул, чтоб меня защитить. Старшекурсники! Дипломники! Развели какой-то детский сад! У меня сил больше, чем у них всех, вместе взятых, на что они рассчитывали? На мое прилюдное унижение? Зря, учитывая, что вчера я очень плотно пообедала и резерв был полон под завязку. Только вот применять магию вне практических занятий запрещалось. Но применение еще доказать надо!