Зелёный луч. Собрать мозаику. Книга первая - стр. 28
— Итак, что вы вспомнили? — резко спросил марилиец. — Можете не врать, что ничего. Менталисты не могут залезть к вам в голову, но я чувствую ложь. Поэтому повторяю вопрос: что вы вспомнили? Будете лгать, завтра отдам приказ о вашей казни
— Думаете, я цепляюсь за жизнь? — прошептала я. — Это вы не даете уйти за грань.
— Даже так? — усмехнулся военный министр Марилии. — А если прикажу вместе с вами казнить сестру Таисию, как пособницу военной преступницы?
Я слегка опешила и растерялась, потом разозлилась и прошептала:
— Сестра работает в Межземельном ордене Трилистника и не подпадает под вашу власть!
Министр ответил презрительным взглядом.
— Вы абсолютно правы, уважаемая лера, — с издевкой произнес он. — Как сестра ордена она не подпадает под власть императора Марилии, но как подданная Марилии подпадает. Знаю, что она вас прикрывает, лжет в отчетах о том, что вы якобы ничего не вспомнили. Впрочем, как и мой племянник, — неожиданно добавил министр ледяным тоном. — Его семья тоже может пострадать.
Я почувствовала панику, но потом вдруг поняла, что мне нечего бояться ни за себя, ни за атера Кирстана с сестрой Таисией, потому что пока я вспомнила прошлое только до своих шестнадцати лет.
— Я все расскажу, — прошептала я. — Только позже.
— Почему позже? — с недоумением во взгляде уставился на меня аристократ.
— Потому что сейчас засну, — с трудом выговаривая слова, пробормотала и закрыла глаза, проваливаясь в глубокий тревожный сон.
— Лера Тубертон, не смейте засыпать! — гневный возглас военного министра Марилии уже не мог остановить меня.
Тангрия. Зима, 3184 год
Первое воспоминание обо мне совсем маленькой опять же было связано с Джейсоном Тубертоном. Видимо, до потери памяти мой мир вертелся вокруг этого человека.
Стал он все же моим мужем и полюбил меня так, как я его? Судя по тому, что я стала лерой Тубертон, мы поженились…
Когда мы впервые увидели друг друга, мне было четыре года, Джейсону — шесть лет.
Морозным зимним вечером граф Тубертон с женой и двумя маленькими сыновьями приехал с визитом, чтобы познакомиться с соседями.
Граф Тубертон унаследовал от дяди, маркиза Стоунтона, поместье рядом с нашим, вступил в наследство и решил жить в поместье. Со старым умершим хозяином поместья мы практически не поддерживали отношений — маркиз был необщительным и сварливым стариком, а с новыми хозяевами были не прочь подружиться.
Я вспомнила, как все сидели в гостиной поместья Стенфилдов, — в отличие от семьи графа Тубертон, не одно поколение Стенфилдов родилось и прожило в нашем поместье.
В камине, уютно потрескивая, горели дрова, родители и граф с графиней Тубертон пили кофе со сладостями и тихо беседовали. Я сидела рядом с мамой в красивом сиреневом платье, с бантами в тонких косичках.
Мама… очень красивая. Самая замечательная из всех мам... В детстве я называла ее «мамочка».
Мама напоминала мне фею. Со светлыми волосами и удивительно добрыми голубыми глазами, довольно пышная в теле, особенно рядом с худой лерой Тубертон, очень приятная внешне, с чудесным мягким голосом.
Мама с улыбкой отвечала графине Тубертон на многочисленные вопросы, а я смотрела на них и не хотела признавать, что графиня тоже была красивой женщиной. В первую нашу встречу я даже открыла рот от удивления, рассматривая ее.