Зелёный луч. Собрать мозаику. Книга первая - стр. 30

Я тогда очень испугалась. И своего гнева, и за самого мальчика. Такое поведение было нетипично для меня. Обычно я не выходила из себя и никогда еще никого не била. Но этот мальчик просто взбесил меня — я хотела с ним подружиться, а он грубо обидел меня, хотя никто и никогда меня не обижал.

Меня тогда наказали. Увели из гостиной, заперли в комнате и неделю не разрешали кататься на любимом пони. Но родители не могли долго сердиться, что бы я ни натворила, и скоро заточение закончилось.

9. Глава 8

Настоящее время

Когда я проснулась, сразу увидела сестру Таисию.

Женщина стояла возле столика целительницы, расположенного напротив моей кровати, и с сосредоточенным выражением на лице капала целебные капли в стакан с водой.

Я смотрела на лицо сестры и думала, как мне повезло с ней и может ли она пострадать из-за меня. Чемто сестра Таисия неуловимо напоминала мне маму. Не внешностью, нет. Своей добротой, наверное.

Благодаря имени «Джейсон Тубертон» я вспомнила родителей. Родные лица с каждым новым мгновением отчетливее вставали перед мысленным взором.

У нас была маленькая дружная семья. Отец — граф Алан Стенфилд, маг воды, с отличием окончил Столичную академию Тангрии и долгое время преподавал в той же академии. Затем он плотно занялся научными исследованиями.

Мама — графиня Ванесса Стенфилд, человек без магии, получила домашнее образование, как большинство женщин Тангрии.

Отцу было сто двадцать лет, маме — двадцать восемь, когда они поженились.

Мама не любила столичную жизнь и расстраивалась, что у них не было детей. Поэтому через некоторое время после свадьбы родители уехали в родовое поместье Стенфилдов в Зарданском округе нашей империи. Деревенская спокойная жизнь и теплый местный климат пошли на пользу обоим, вскоре появилась я.

Мама стала третьей женой графа Стенфилда, который к моменту их встречи был дважды вдовцом. Но ребенок у отца был только один. И это я.

Отец души во мне не чаял и баловал. Мама в этом от него не отставала. Помню еще, что отец постоянно пропадал в кабинете и лаборатории, а мама с удовольствием занималась домом. Еще в памяти отложилось ее отношение к людям — спокойное, доброжелательное и уважительное — ко всем, независимо от социального статуса и наличия или отсутствия магии.

Как ни старалась, не получалось вспомнить, что произошло с родителями? Где они сейчас? Живы ли?

Пока яркими вспышками приходили лишь далекие детские воспоминания. Вся надежда была только на солдата вражеской Марилии, атера Кирстана Стефановича, племянника военного министра. И на самого военного министра атера Турновича.

Сестра Таисия заметила, что я проснулась и тяжело вздыхаю, и заворчала:

— Вам вредно волноваться, лера Лорианна.

— Понимаю, сестра, — прошептала в ответ, — но я вспоминаю… Представляете?! Вспомнила родителей, дом, слуг и, возможно, мужа, только в детстве, — на последнем слове запнулась, потому что воспоминания, как мы с Джейсоном поженились, пока не появились.

— Это хорошо, лера Лорианна, но любое волнение вредит вашему выздоровлению, — строго произнесла сестра.

Она подошла к кровати и осторожно приподняла мою голову.

— Ваше лекарство, — поднесла к губам стакан.

Я медленно выпила что-то горькое и вяжущее.

— Скоро должен прийти атер Турнович, — нахмурилась сестра Таисия. — Вчера вы так быстро заснули, что он не успел задать ни одного вопроса. — Она осторожно положила мою голову обратно на подушку.