Завещание Холкрофта - стр. 13
Даже допустить возможность обмана или нарушения условий договора было немыслимо. Тридцать лет… пятьдесят лет… для финансового календаря это был весьма незначительный срок.
Ноэль потянулся к атташе-кейсу и раскрыл его. Он сунул письмо в кармашек и достал документ, составленный советом директоров «Ла Гран банк де Женев». Документ был заключен в кожаную папку, точно завещание, – чем он до некоторой степени и являлся. Он откинулся на спинку кресла и отогнул металлический зажим, после чего папка раскрылась, и его взору предстала первая страница документа.
«Мой завет», – мысленно повторил Холкрофт.
Он побежал глазами по строчкам, уже ставшим ему знакомыми, перелистывал странички, останавливаясь на наиболее важных пунктах.
Друзей Клаузена и его сообщников по этой суперкраже звали Эрих Кесслер и Вильгельм фон Тибольт. Эти имена имели значение не столько для того, чтобы установить личность обоих, сколько для поиска их оставшихся в живых старших детей. Это было первое условие договора. Хотя официальным распорядителем вклада являлся некий Ноэль С. Холкрофт, американский гражданин, депозит мог быть выдан лишь по предъявлении подписей старших детей всех троих вкладчиков и лишь в том случае, если директора женевского банка удостоверялись в том, что каждый ребенок соглашался с условиями и целями, поставленными вкладчиками относительно расходования этих средств.
Если же отпрыски вкладчиков чем-то не устраивали директоров «Ла Гран банк де Женев» или если их сочли бы некомпетентными для выполнения условий контракта, следовало обратиться к их младшим братьям или сестрам с целью установления их соответствия этим условиям. Если же все дети будут сочтены не соответствующими возложенной на них миссии, многомиллионный депозит должен будет дождаться детей в следующем поколении, когда вскроются новые конверты с последующими инструкциями, и сделают это еще не родившиеся на свет чиновники женевского банка. Словом, выход из возможного затруднения был обескураживающий: в следующем поколении!
ЗАКОННЫЙ СЫН ГЕНРИХА КРАУЗЕНА В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ НОСИТ ИМЯ НОЭЛЯ ХОЛКРОФТА, ЖИВЕТ С МАТЕРЬЮ И ПРИЕМНЫМ ОТЦОМ В АМЕРИКЕ. В ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ДЕНЬ, НАЗНАЧЕННЫЙ ДИРЕКТОРАМИ «ЛА ГРАН БАНК ДЕ ЖЕНЕВ», – НЕ МЕНЕЕ ЧЕМ ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ И НЕ ПОЗЖЕ ЧЕМ ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ С НАСТОЯЩЕГО МОМЕНТА, – СЛЕДУЕТ ВСТУПИТЬ В КОНТАКТ С ВЫШЕОЗНАЧЕННЫМ ЗАКОННЫМ СЫНОМ ГЕНРИХА КЛАУЗЕНА И ОЗНАКОМИТЬ ЕГО С ЕГО ОБЯЗАННОСТЯМИ. ЕМУ СЛЕДУЕТ РАЗЫСКАТЬ СВОИХ СОНАСЛЕДНИКОВ И РАЗМОРОЗИТЬ ВКЛАД В СООТВЕТСТВИИ С УСЛОВИЯМИ, ИЗЛОЖЕННЫМИ ДАЛЕЕ. ОН СТАНЕТ РАСПОРЯДИТЕЛЕМ ЭТОГО ВКЛАДА, КОТОРЫЙ СЛЕДУЕТ РАСПРЕДЕЛИТЬ МЕЖДУ ВСЕМИ ЖЕРТВАМИ ХОЛОКОСТА[7], МЕЖДУ ЧЛЕНАМИ ИХ СЕМЕЙ И ОСТАВШИМИСЯ В ЖИВЫХ РОДСТВЕННИКАМИ.
Трое немцев изложили причины, по которым они избрали сына Клаузена как главного распорядителя депозита. Ребенок попал в семью достойную и богатую – в американскую семью, помимо всего прочего. Все детали первого брака его матери и ее бегства из Германии держались втайне ее преданным супругом Ричардом Холкрофтом. И чтобы обеспечить эту тайну, 17 февраля 1942 года в Лондоне было составлено свидетельство о смерти младенца мужского пола по фамилии Клаузен, а в Нью-Йорке было соответственно выдано свидетельство о рождении ребенка мужского пола по фамилии Холкрофт. Последующие годы должны были и вовсе предать все эти события смутного прошлого полному забвению. Младенец Клаузен должен был превратиться в мужчину Холкрофта, который не будет связан никакими узами со своим прошлым. И все же это прошлое невозможно было перечеркнуть, и поэтому он был идеальным кандидатом на уготованную ему роль, удовлетворяющим требованиям и целям составленного контракта.