Завещание доктора Шребера - стр. 4

, – задается Даниэль Пауль риторическим вопросом, ведь совершенно определенно ясно одно: пока он в контакте с божественными лучами, смерть ему не страшна, и даже если он умрет, то будет воскрешен, и будут восстановлены его жизненные силы. Как сегодня это происходит в кино, компьютерной игре или анимации. Сегодня, кстати, виртуальные технологии и ненасыщаемое потребление вносят свой вклад в возможности безграничного расширения воображаемой империи бессмертия, очередного «тысячелетнего рейха». Безграничное пространство раздвигает границы времени. Оно необратимо и ненеобратимо. Его просто нет, и оно всегда уже есть. И потому вполне можно покончить с собой в этом мире и продолжать существовать в мире виртуальном. Цифровая революция меняет отношение к смерти и к жизни, меняет сами понятия жизни и смерти. Творцы Сингулярности обещают царство бессмертия и непреходящего наслаждения. Впрочем, это уже речь о сегодняшней революции, о новой машине тотального контроля, о новой машине влияния, о Системе записи 2000. Резонанс между двумя революциями и призывает нас ввернуться на сто с лишним лет назад, чтобы обратиться к завещанию Даниэля Пауля Шребера.

1900 год. Болезнь власти. Кризис власти. Смена парадигмы, смена курса в политике знания. Судья Шребер в центре этих трансформаций разлома времени на рубеже веков. Вторая промышленная революция идет полным ходом. Происходит смена средств массовой коммуникации; телеграф, телефон реорганизуют пространство, сжимают время, и автомобиль с двигателем внутреннего сгорания им в помощь. Меняются отношения между людьми, меняются отношения между полами. Производство выходит на поток. Мировой порядок ускоряется. Как человеку без истерии, без паранойи встроиться в радикально меняющийся мир, частью которого является он сам? Как ему окончательно не превратиться в homo industrialis? Или, напротив, превратиться?

Сегодняшняя паранойя предельно массмедиальна и высоко технологична. От техники нервно-теологической коммуникации Шребера она переходит к одухотворяющему вовлечению в паранойяльную конструкцию мобильных телефонов, автомобильных навигаторов, цифровых телевизоров, умных домов и приборов, дронов и повсеместных камер слежения.

Конец того света, который был светом Шребера, мы переживаем сегодня. Апокалипсис перехода в цифровую вселенную сопровождается тем, что когнитивные науки вместе с науками о мозге и компьютерными технологиями открывают перспективу неопосредованного символическими координатами соучастия в мышлении и переживании других людей. Мечта ученых Системы записи 2000 между тем уже была отчасти осуществлена. Где? В бреду Даниэля Пауля Шребера, принадлежащего Системе записи 1900. Понятно, что судья Шребер ничего не говорит о компьютерных технологиях, но он говорит о телекоммуникации, не требующей символического опосредования. Если сегодня речь идет о том, что цифровая машина должна быть подключена к нервным системам людей, и тогда они через нее смогут обмениваться информацией, то в системе Шребера возможно просто подключение нервов одного человека к нервам другого, и не только человека. Сохраняет ли Шребер в этой телекоммуникативной среде свою сингулярность? Какая уж тут сингулярность, какая уж тут идентичность, если Шребер в своей паранойе вовлечен в разворачивающуюся на полную катушку сверхъестественную коммуникацию, в обмен мыслями, переживаниями и даже головами.