Затерянный мир - стр. 2
– Так вот, Петя, – осмотрел мебель, алчно окружившую кровать, и спросил:
– А что тут за колонный зал дома союза? – и не ожидая ответа захрустел попавшимся под руку яблоком.
– Я врача вызвал…
– Хм… – Пасенков задумался,– а ты слышал, что врачи нынче все из Индии, кришнаиты. Восточная медицина. Они на твоих стульях и сидеть-то не будут!
– Как это не будут? – обиделся Рожок,– У меня отличные стулья!
– Говно у тебя, а не стулья! Они на полу сидеть обучены. И молиться. Харри, там Ара, Харри, Кришна. Понял? Какой ты тупой все-таки!
Пасенков подмигнул Рожку и закружился по комнате в медленном индийском танце, напевая:
«Харри Кришна бровоньки насупит…»
Натанцевавшись, Ярослав Иванович прекратил свое незатейливое кружение и вполне конкретно сказал:
– Денег займи…
– Нету,– решительно ответил Петри Иванович,– мне еще с врачами рассчитываться.
Пасенков погрозил ему пальцем:
– У нас медицина бесплатная! Ты что не в курсе? – он сотворил ужасно жалостливую гримасу,– Бедняга, все в курсе, ты нет. Теперь знай! А раз врачу платить теперь не надо, то денег мне займи!
Рожок упрямо и отрицательно помотал головой.
– Но сурово бровки мы насупим… – пропел Пасенков угрожающим тоном и стал собираться, видя что песни его должного эффекта, как впрочем и танцы не произвели. Они ушел хлопнув дверью и оставив на столе качан загрызенного насмерть яблока. Еще одно он унес с собой. Петр Иванович с омерзением зацепил качан двумя пальцами , подошел к окну, открыл форточку и бросил его вниз. И тут за спиной раздался суровый голос:
– Ага, вы значит больной?
Петр Иванович чуть не перднул от неожиданности, он быстро обернулся и приговаривая: «А я вот. Только яблочко скушал, витаминчики, знаете ли…», нырнул под одеяло.
– Знаем мы ваши витаминчики,– недовольно пробурчал доктор, которым оказался вполне нормальный мужик с бородой и в белой врачебной шапочке, натянутой на самые брови. Он посмотрел на Петра Ивановича взглядом Кашпировского и произнес:
– Вылазь, слушать буду.
Петр Иванович охотно подставил под трубку свое мерзкое тело. Врач брезгливо сорвал с шеи больного компресс и приказал:
– Сменить.
– Слушаюсь,– отрапортовал Петр Иванович и спросил:
– Дышать?
– Не обязательно,– ответил доктор, без особого энтузиазма прислушивавшийся к Петькиным вздохам. Потом произнес:
– Хватит,– и добавил,– все ясно, не жилец!
Тут Рожок, с рожи которого не сходила довольная ухмылка, резко побледнел:
– Как?
– А вот так, не жилец! Гроб заказывать надо.
– Ой… Ой-ей-ей! – взвизгнул Петр Иванович, зарываясь лицом в подушку,– что же делать?
– Да уж ничего не сделаешь, – проговорил врач степенно, машинально вытягивая из Петькиного сундучка разноцветные бутылочки. Взгляд его остановился на одной черной баночке и он ухмыляясь отставил ее в сторонку.
– Пятьдесят,– произнес доктор, выдержав классическую паузу, которой позавидовал бы сам Станиславский.
– Что?
– Пятьдесят! – твердо повторил врач.
– И я буду жить?
– Возможно,– цинично заключил доктор,– и в следующий раз, когда надо будет больничный получить, не фиг на дом вызывать, чай не принц, а по нечетным ко мне, 31-й кабинет. Ясно?
– Так я буду жить?
– Будешь,– кивнул доктор утвердительно.
Петька тоже кивнул, губой дернул и полез в комод за деньгами, ляжками голыми светя. Доктор не спеша заполнил больничный, встал и уходя спросил: