Запретный плод для нимфы, или Нимфы против Нагов - стр. 28
– О письме, бабушка, о письме… – вздохнув, напомнила я.
– А-а-а-а…, так я его потеряла, кажется… – бабуля постучала указательным пальцем по своему лбу, – или может, Виви случайно постирала его вместе с платьем…, понимаешь за всей этой кутерьмой и гостями… я о нем сначала забыла…, а потом подумала, что это может быть и к лучшему, что оно потерялось…
– И почему я не удивлен, – тяжело вздохнул Эрик, извивающийся как уж на сковородке, потому что пытался, таким образом, освободится от спеленавших его побегов вьюна.
– Эрик, дай бабушке договорить! – цыкнула я на него. – Ну, и что сказала Виви? – нетерпеливо обратилась я к бабушке.
– А причем здесь наша домовая экономка? – удивилась она.
С пола раздалось сначала недовольное рычание, а затем повалили густой дым и копоть.
И дым и копоть, как выяснилось, были от того, что сильный и могучий ящерогад не сумев разорвать путы усилием мышц, не нашел ничего лучше как попытаться освободиться от опутавших его ростков с помощью огня. И это, естественно, очень не понравилось вьюнку, у которого даже и мысли не возникло, просто так без боя отступить перед каким-то там огоньком. В результате, между вновь и вновь появляющимися новорожденными ростками и многочисленными огоньками, вспыхивающими то там, то тут, разыгралось нешуточное сражение, в котором огоньки пытались сжечь ростки вьюнка, а вьюнок в отместку все сильнее и сильнее сдавливал тело Эрика, являющегося виновником и разжигателем сражения.
– Ба-а-а, немедленно, отзови свою поросль! – указала я глазами на сражающегося с растением отважного бойца.
– Не надо! Я сам! – надменным тоном наотрез отказался от помощи гордый боец.
– Он сказал, что сам, – невозмутимо пожала плечами седовласая нимфа. – Так что не вижу причины ему мешать…
– Ба, письмо! – теряя терпение, напомнила я, – Ты сказала, что Виви, возможно, постирала платье вместе с письмом…
– А-а-а, так я у нее не спрашивала. Зачем мне это? Я просто дала задание домовым отыскать письмо и как найдут сдать его нашему семейному сакраментуму на хранение…
– Ну, и? – уточнила я.
– Что «ну, и»? – не поняла бабушка.
– Домовые… письмо… нашли? – четко выговаривая каждое слово, еще раз уточнила я.
– Наверное, же нашли! – невозмутимо констатировала древняя нимфа, – наша домовая челядь, знаешь ли, не имеет привычки мои распоряжения игнорировать! Так что мне нет нужды у них уточнять, выполнили они мое задание или не выполнили! Это только ты у меня такая непонятливая и своенравная! Тебе хоть кол на голове чеши, а ты все равно поступаешь, как сама хочешь, а не как тебя просят!
– Но, бабу-у-у-уля, письмо было адресовано мне! – возмутилась я. Как ты могла не сказать мне о нем? Как все они могли? Предатели!
– Никакие они не предатели, в моем доме хозяйка – я, а не ты, хоть ты и моя внучка! Так что, для домовых, мое слово – закон, а не твое!
Вот так одной фразой бабуля и действия домовых оправдала и меня на место поставила. В общем, обидно мне стало очень и за письмо, и за Эрика, и за себя. И чтобы хоть как-то ей отомстить, я освободила Эрика из пут вьюнка. Правда, освобождать его крайне необходимо было и так, и, причем, срочно, потому что иначе или он сам себя угробил бы посредством самосожжения, или вьюнок его таки бы задавил в своих удушающих объятиях.