Запретная музыка - стр. 32

– Это колдовство, – сказал наконец старший из мастеров.

– Нет, – еле слышно засмеялась Эрика.

Вальтер придвинулся к ней чуть ближе.

– Что это за песня? Никогда такой не слышал.

– Да ну, скажешь тоже, песня! Сейчас на ходу и придумала. И пальцы словно деревянные. Отвыкла совсем.

– Эй, – окликнул их старший корабел. – Мы решили. Мы возьмем вас до Белого озера. Место в повозке есть, лошадь справится. Но ты будешь играть нам в дороге, – он повернулся к Эрике и словно обвел ее глазами. – Потом, позже. Пока пусть все отоспятся, насколько это можно в повозке.

В другое время ей стало бы неуютно от этих мужских взглядов – а мастера с самого начала, еще когда она не взялась за дудочку, не сводили с нее глаз, – но рядом с Вальтером сейчас было спокойно. И правда ведь – уложит всех четверых голыми руками, если придется.

– А ты отдашь мне меч и нож, пока не приедем, – насупился мастер.

– Хорошо.

Через полчаса повозка, запряженная крупным сильным конем, отъехала от постоялого двора и загрохотала по укатанной дороге. Старший из корабелов правил лошадью, остальные, устроившись поудобнее, досыпали. Эрике и Вальтеру отвели место в дальнем углу, и в просторной повозке Вальтер даже мог вытянуться почти во весь рост. Он лег, положив голову на колени Эрики.

– Спи, – шепнула она. – Хоть немного, пока они не взбодрились и не стали просить меня сыграть.

– Черт, неужели эта дудка правда может стоить половину серебряной монеты?

– Она стоит как минимум пять золотых. А то и больше.

– Кусок дерева с шестью дырочками?!

Эрика тихо засмеялась:

– Это свирель из абрикоса. Дивной работы. Я почти уверена, что знаю мастера.

– Где ты научилась так играть?

– Ты спать будешь или нет? – улыбнулась она.

– Сначала расскажи.

– Да я на свирели, считай, и не умею, это так… Мой отец – учитель музыки, он занимался сначала со старшим братом, а потом и со мной. На арфе, на цистре, на чем угодно… а если что не так – бил нас смычком по пальцам, – Эрика улыбнулась. – Когда мне было четыре, а брату пять, мы уже вовсю играли на ярмарках всякие сложные вещи, которые не каждый взрослый мастер осилит. А несколько раз играли перед самим бургомистром, и нас даже приглашали выступать в богатых домах.

– Так твой отец и правда учитель музыки?

– Да, тут я не соврала.

– А брат?

Эрика с гордостью подняла голову:

– Хризостом – органист при дворе королевы и старший над всеми ее придворными музыкантами.

– Ого! Да ведь его сочинения играют по всей стране!

Она опять тихо засмеялась, несмело погладила Вальтера по голове, взъерошила своей маленькой ладошкой его светлые волосы.

– Эрика?

– Да?

– Могу я спросить? Почему, имея такого брата, ты не попросила у него помощи?

Вальтер почувствовал, как замерла ее рука, и тут же пожалел о своем вопросе.

– Я без голоса боюсь даже показаться ему на глаза, – почти неслышно сказала Эрика. – Он придумал большое представление, где все должны только петь. Такого раньше никогда еще не было. Сочинил там целую роль для меня. Говорил, что никто больше так спеть не сможет. Работал над музыкой, чтобы подходила именно под мой голос. А я… – она замолчала, запнувшись, но потом продолжила. – Но я еще не использовала свое право на магию один раз в жизни. Вот накоплю еще немного – и попробую вернуть голос. Вдруг получится.

– Конечно, получится. И голос вернешь, и в представлении поучаствуешь, – ответил Вальтер, уже еле ворочая языком. – Наверняка твой брат придумал там для тебя самую прекрасную роль.