Записная книжка Дэша и Лили - стр. 4
«ты»
О, теперь начало фразы звучит как надо.
«Скажи мне, готов ли ты играть…»
– Дэш?
Повернувшись, я увидел Прию, девчонку из моей школы. Даже не знаю, как ее лучше назвать: подругой или знакомой. Она дружила с моей бывшей девушкой, Софией, которая сейчас живет в Испании. (Я тут ни при чем.) Я не нашел в Прие никаких отличительных черт характера, хотя, сказать по правде, не особенно-то к ней присматривался.
– Привет, Прия.
Она уставилась на мой улов: красную записную книжку, «Французский пианизм», «Гламурную пышку – королеву выпускного бала» и последнюю находку – «Радости однополого секса (третье издание)». Последняя была открыта и поражала воображение довольно графичной картинкой, на которой пара мужчин выделывали такое, что я посчитал бы невозможным. Учитывая ситуацию, мне следовало хоть как-то объясниться.
– Это для доклада, – доверительно пояснил я. – О французском пианизме и его последствиях. Ты не поверишь, до чего французы докатились в своем пианизме.
Судя по лицу Прии, она уже пожалела о том, что окликнула меня.
– Ты на Рождество дома остался? – спросила она.
Скажу «да», и Прия, не дай бог, огорошит меня приглашением на вечеринку или групповой выход на праздничный фильмец «Бабулю сбил олень Санты», где чернокожий актер играет все роли, кроме одной-единственной – оленихи и, полагаю, его зазнобы. Под нависшей угрозой я решительно принял превентивные меры: солгал сразу, чтобы не пришлось увиливать потом.
– Завтра уезжаю в Швецию.
– В Швецию?
Сам не знаю, с чего приплел Швецию. Родственников у нас там нет, и Рождество нам праздновать там не с кем.
– Люблю Швецию в декабре, – предложил я Прие в качестве объяснения. – Дни короткие… ночи длинные… и никаких орнаментов в уличных украшениях.
– Звучит прикольно, – кивнула Прия.
Мы неловко помолчали. Согласно правилам приличия, теперь разговор должен был поддержать я. Но я прекрасно понимал, что если поведу себя прилично, то Прия не уйдет, а я только этого и ждал.
Прия выдержала только минуту.
– Ну ладно, мне пора, – сказала она.
– Счастливой Хануки, – пожелал ей я. Обожаю поздравлять не с тем праздником и смотреть на реакцию людей.
Прия никак не отреагировала.
– Повеселись там в Швеции, – отозвалась она и ушла.
Я переложил книги так, чтобы молескин оказался сверху, и перевернул его страницу.
То, что ты готов стоять в «Стрэнде» с книгой «Радости однополого секса» в руках, говорит о радужных перспективах в нашем общении.
Однако если эта книга у тебя уже есть или ты сочтешь ее для себя полезной, то, боюсь, на этом наше с тобой знакомство закончится. Я ничего не имею против однополых отношений, но, если тебя интересуют парни, то, увы, я в такую картину не вписываюсь.
Ну а теперь последняя книга.
4. «Как живут те, кто остался» Мэри Хоу
23/1/8
24/5/9, 11, 12, 13, 14
__________ __________ __________
__________ __________ __________?
Заинтригованный, я направился в раздел поэзии. Кто же эта странная незнакомка, призвавшая меня? Странно, что мы оба знаем одну и ту же поэтессу. Большинство людей из моего круга вообще не читает никаких поэтов. Я попытался вспомнить, не говорил ли о Мэри Хоу с кем-то из своих приятелей – хоть с одним. Вроде нет. Возможно, только с Софией, но это точно не ее почерк. (К тому же она в Испании.)
Я проверил полку с буквой «Х». Ничего. Осмотрел весь раздел поэзии. Ничего. Я готов был закричать от бессилия, когда наконец увидел искомую книгу: на самом верху, в двенадцати футах от пола. Там выглядывал самый кончик ее корешка, тоненький и темно-сливовый. Я подтащил к стеллажу лестницу и с опаской вскарабкался наверх. Под потолком было пыльно и душно, на такую высоту, видно, никто не взбирается. И вот наконец томик в руках. Мне ужасно не терпелось его открыть. Я поспешно пролистал страницы до нужных: двадцать третьей и двадцать четвертой и нашел нужные шесть слов.