Записки на кардиограммах - стр. 23

Теплой волной в лицо, и так хорошо сразу, так хорошо.

– Все-таки зря ты при всех.

– А чего он как не родной? Можно подумать, никогда в жизни без направлений не оставался… Вов, давай к той хрущевке.

– Зачем?

– Живу я там, забрать кое-что нужно.

Мы подкатили к запечатанному домофоном подъезду, Веня выскочил из машины и минут через пять вернулся, неся фотографию в рамке.

– Это тебе, Ларис. С днем рождения.

Обалденный закат, даже не верилось, что такие бывают. Классная фотка.

– Супер. Это где такой?

– В Сирии.

– Сам снимал?

– Угу. Месяца два назад.

– То-то я смотрю, такой загорелый. Работал там?

Он мотнул головой:

– Путешествовал.

– По путевке?

– Своим ходом.

– Это как?

– Ну, как… Сначала в Эстонию поехал, потом в Латвию, оттуда в Литву, из Литвы в Польшу. И понеслось: Словакия-Венгрия-Румыния-Болгария-Турция-Сирия-Ливан-Иордания-Египет.

Ни фига себе!

– Это ж какие деньги надо иметь?

– Шестьсот зеленых.

– Сколько-сколько?!

– Шестьсот.

– Это на какой срок?

– С мая по конец октября.

Мы с Вовкой пытались осмыслить услышанное.

– Сотка в месяц? Три доллара в день?

– А чего ты так удивляешься? Я здесь, дома, после всех вычетов, тоже на сотку в месяц живу. Баш на баш получается – уж лучше мир посмотреть за ту же самую трешку в день.

– Погоди, а передвигаться – тоже ведь деньги нужны?

– Не нужны. Я на попутках передвигаюсь, автостопом.

Бирюк поразился.

– Все время?

– Ну да.

– И что, берут?

– Конечно.

– А спишь где?

– Где хочу. В гостях, в лесу, на крыше.

– И не боишься?

– Чего?

– Ну, не знаю.

– Вот видишь – сам не знаешь, чего боишься.

– Мало ли, наркоман набредет…

– Ночью? В лесу? За городом? В километре от трассы?

– А в городе? Сам же говоришь, что на крышах ночуешь.

– Кто полезет ночью на крышу? Преступники? Они на улицах промышляют.

– Ну хорошо, а мыться, стираться?

– В каждом городе баня есть, копейки стоит, в Европе все заправки душевыми оборудованы, не говоря уже о вокзалах. Даже если жаба давит, приходишь и говоришь: так, мол, и так, с деньгами напряг, пустите помыться? Редко отказывают. А на Востоке просто в первую попавшуюся дверь стучишь – и помогают. Другая ментальность у людей. Первый же встречный в гости зовет, можно вообще без денег путешествовать.

– На халяву то есть.

Северов вздохнул.

– Вот сел ты, Вова, в автобус без проездного. Ехать одну остановку, кондуктор к тебе с гарантией не успевает. Скажи как на духу: пойдешь платить или нет? Только честно.

– Пойду.

– Врешь.

– Почему?

– О! В твоем вопросе – ответ. Спросил – значит соврал. А сказал бы правду – среагировал бы по-другому. Возмутился, к примеру.

А ведь верно, ловко он.

– Это у тебя от зависти, Вов. Сидишь ты всю жизнь на одном стуле, и вокруг тебя все такие же. Одинаковые, как яйца из холодильника: жены, дети, квартиры – шубы, вузы, ремонты. Вкалывай, обеспечивай, халтурь агентом недвижимости. А тут вдруг я: забил на все и поехал через двенадцать стран, просто так, из интереса. И тебе сразу невмоготу. А халявщиком меня обозвал – и вроде как полегчало, сразу себя крепко зауважал. Национальная гордость великороссов: лучше парадняк обоссу, но проситься в платный сортир не буду.

Бирюк коротко глянул на него. Северов выдержал.

– Обидно, да? А ты думал, я молча сглотну?

Тот промолчал.

– Ладно, не злись. Один-один.

Мне понравилось – не дает на себя наступать. Вовку классно побрил, особенно про парадняк хорошо получилось.