Записки члена Государственной думы. Воспоминания. 1905-1928 - стр. 33

Оказалось, однако, что именно под нас-то и велся тайный подкоп со стороны некоторых новых членов правления: удар был направлен против меня, Озерова и Граумана. Перед выборами я посетил Бененсона и спрашивал его о предстоящих перевыборах, и он уверил меня, что, конечно, я буду вновь переизбран. Надо было видеть, какого труса праздновал этот богатый банкир именно в эти минуты моей с ним беседы: это были знаменитые июльские дни большевистского восстания в Петербурге[223], которое было потом подавлено. Наш разговор происходил как раз под звуки отдаленных выстрелов, и Бененсон, растерянный, поминутно спрашивал меня, как, по моему мнению, будет ли подавлено восстание?

Но когда восстание было подавлено и когда через неделю я пришел на собрание ленских акционеров, я сразу почувствовал, что я обманут самым бессовестным образом: меня даже не пригласили на совещание бывших членов правления; а Бененсон, выйдя оттуда несколько сконфуженным, объяснил мне, что он ошибся и что в новое правление я не войду. Если бы я предвидел такое вероломство, то, конечно, в отставку, даже и пробную, я бы не подал, так как мои полномочия незадолго перед тем были возобновлены на три года.

Интрига эта была направлена не только против нас, неинженеров, но и против наиболее сведущего в золотом деле директора-распорядителя Граумана, состоявшего председателем Союза золотопромышленников в Петербурге.

Впоследствии со мной поступили еще бессовестнее и не заплатили мне мою тантьему за два года, около 15 тысяч рублей. В эмиграции я хлопотал об этой тантьеме, но Бененсон остался глух и нем.

Во время службы моей в Ленском товариществе я не раз вспоминал напутствие В. И. Тимирязева, что нужно руководствоваться лишь здравым смыслом, а технику дела предоставить специалистам. И действительно, просматривая отчеты «Лензото», я убедился, что часто в них именно и отсутствует здравый смысл при всей их замысловатой технике. Многие отделы огромного хозяйства этого крупнейшего предприятия в Сибири не только не давали никакой прибыли, но были прямо убыточны для товарищества, например, пароходство, торговля, железная дорога шли в убыток.

Два года подряд я представлял свои доклады, но втуне получал даже неприятности по этому поводу. Работы мои остались безуспешными. Каково же было мое изумление, когда непосредственно после моего ухода я узнал, что правление «Лензото» по докладу своего секретаря именно и решило переформировать пароходство и торговлю как наиболее убыточные предприятия Ленского товарищества. Секретарь воспользовался моими работами, а правление их приняло и одобрило.

Земельная реформа министра Столыпина

Когда вспоминают министра Столыпина, то обыкновенно приводят две его знаменитые исторические фразы: «Не запугаете!»[224] и «Вам нужны великие потрясения, а нам нужная Великая Россия»[225]. Его отважный характер сказался в этих афоризмах. Он никогда не уклонялся от боя, даже словесного турнира. Я вспоминаю сцену в Думе во время прений по запросу об Азефе[226]. Интерпеллянты[227] почему-то оробели и сбежали из зала заседаний: тщетно вызывал их председатель на ораторскую трибуну, никто не выходил. И лишь депутат Пергамент[228] решил прекратить эту недостойную комедию и смело выступил на трибуну и произнес прекрасную речь. Столыпин тотчас принял вызов и ответил Пергаменту смелой речью, в которой и охарактеризовал Азефа.