Западный поход - стр. 38
Видя такое дело, боярин метнулся в хоромы и выскочил с мечом в руке, встав на дороге. Незнакомец улыбался, медленно надвигаясь на боярина и поигрывая в руках оглоблей. Боярин взревел и, вскинув кверху меч, бросился на Романа. Но опустить его не успел. Получив увесистый удар в лоб, сел на задницу и, вытаращив глазищи, смотрел на ударившего каким-то шальным взглядом. Потом схватился за кровивший лоб и свалился на землю.
Роман вернулся и зашел в коровник. Доярка, видевшая всю эту драму своими глазами, попятилась от него в страхе. Он подошел к ней:
– Не бойсь, – сказал парень, – скажи: твой барин забирал коров у… Ослябей?
Та в ответ закивала головой:
– Да, да.
– Тогда и я возьму парочку!
Скертовский, отвалявшись несколько дней в постели после «боевой» схватки и поняв, что одному ему не справиться с незнакомцем, поехал к соседу, боярину Федьке Долгогляду. И тот немало содрал с бедных Ослябей. Сосед встретил Скертовского с высоко поднятыми бровями.
– Неуж ты, Скертовский, чертов сын!
– Я, я, – с раздражением на такую встречу ответил гость.
– Но… прошу.
– Суды, – показывая на дверь справа, произнес хозяин. Они вошли в полутемную горницу. – Раздевайся, – кивая на платяной поставец, сказал хозяин, подходя к столу, вокруг которого, как обычно, были расставлены ослоны.
Горница выглядела бедновато. Простой обшарпанный стол, такие же ослоны, старый почерневший свечной тройник на столе с одной свечой да оленья голова с ветвистыми рогами на стене – все украшение комнаты. Гость, пробежав быстрым взглядом по горнице, скривил губы. Но тотчас спрятал свое презрительное отношение. Не хватало еще ссоры, когда он хочет просить у соседа помощи. Он с этого и начал.
– Федор, – заговорил он, выдвигая себе ослон. Усевшись, забросив ногу на ногу, он продолжил: – У наших соседей…
– У нас их много, – произнес Федор, заходя с другой стороны стола, чтобы самому сесть напротив гостя.
– Да я про Ослябей. – В голосе улавливались нотки раздражения.
– Че, оба померли? – не выдержал Федор.
– Да нет. Наоборот. Ожил, – тем же раздраженным голосом ответил Скертовский.
– Хто ожил? – не понял Федор.
– Да… как сказать… сын, Роман, объявился.
От такого сообщения Долгогляд налег на стол, приблизившись к Скертовскому:
– Я слыхивал, че его схоронили.
– Я тожить слыхивал, – ответил гость, – но вот несколько ден назад к нам пожаловал. – При этих словах Скертовский потрогал лоб. Долгогляд напряженно ждал продолжения. И тот выпалил: – Как сказывал мне конюх, он спросил: не сын ли Ослябей? И тот ответил, че да.
Конюх мне передал, че он всех, кто обижал его родных, не простит. И вот он у мня забрал два коня и две коровы.
Хозяин внезапно рассмеялся:
– У тя из двора увел! А де ж твои людишки?
Скертовский резко поднялся.
– Людишки… ты правильно сказал: людишки. Ен один разогнал их, как… как… тьфу.
– А етот «фонарь» у тя на лбу… его отметина? – похохатывая, спросил Федор.
– Вот появится у тя Роман, я погляжу, как ты будешь смеяться. Ну… я поеду.
– Подождь, милый гость. Я так тя не отпущу. Вот щас перекусим и договоримси, че будем делать.
И не дождавшись ответа Скертовского, хозяин крикнул:
– Ей, хто есть?
Как было заведено в боярских домах, в случае появления гостя какой-нибудь холоп обязательно стоял у дверей, дожидаясь приказа боярина.