Замок Нейшванштейн (сборник) - стр. 37
– Значит, она не узнала в тебе известного актера Александра Штайна? – хлопнул актера по плечу Ален Дитрих. Александр кивнул.
– Но ведь это – и в самом деле неслыханная наглость с ее стороны.
– Да ладно, Ален, – улыбнулся актер, – давай не будем об этом. Главное, что она меня утвердила, и мы можем приступать к работе.
– Гениальные речи! – воскликнул Ален Дитрих. – Не будем терять временя, а приступим к главному. Пойдем же я введу тебя в курс дела.
Александр вернулся домой и принялся читать сценарий, пытаясь понять характер Питера Палмера, угадать чувства, которые движут этим человеком. Но чем больше он читал, тем больше вопросов возникало. Александр отложил сценарий и набрал номер телефона Алена Дитриха.
– Какого черта ты звонишь мне ночью? – заорал режиссер. – Я впервые уснул без снотворного…
– Прости, Ален, я совсем забыл про время, – смутился Александр, глянув на часы. Стрелки показывали без четверти три. – Ладно, спи, я позвоню утром.
– Нет уж, – грозно крикнул Ален, – выкладывай, что тебе от меня понадобилось?
– Скажи, кто будет играть главную героиню? – спросил актер.
– Мирра Сорвино, – зевнул Ален Дитрих.
– Кто? – Александр не смог скрыть раздражения. – Нет, только не она. Пусть уж лучше роль Элионоры играет сама Николь Эрхарт, но только не Мирра.
– Кто? – заорал Ален Дитрих, окончательно проснувшись. Он принялся топать ногами, сыпать проклятия в адрес избалованного актера Александра Штайна и его протеже, а потом вообще швырнул трубку.
Услышав беспомощные отрывистые гудки, Александр проговорил: «Спасибо» и улыбнулся.
– Значит, мне придется работать с истеричной актрисой Миррой Сорвино и эксцентричным режиссером Аленом Дитрихом. Весёленькая компания. Ах, да, я забыл еще прибавить сюда безумную сценаристку Николь Эрхарт, – проговорил Александр, почувствовав странное волнение. – Что это со мной? Неужели… да нет же, нет…
Александр подошел к окну и, глянув на просветляющееся небо, вспомнил испуганные зеленые глаза Николь Эрхарт, ее виноватую улыбку, нежный голос и букет разноцветных кленовых листьев, которым она прикрылась, как веером.
– Какое-то наваждение, – тряхнул головой Александр. – Мне не нужна эта девушка. Не нужна. Мне вообще никто не нужен. Я самодостаточен, талантлив, знаменит, любим… Вовсе нет, я несу какой-то бред, – усмехнулся Александр и, заложив руки за спину, принялся ходить по комнате из угла в угол.
– Нии-коль, – отзывались в тишине его шаги. – Нии-коль. Ни-и-и-и-коль.
– Все, хватит, – рассердился на себя Александр. – Что, собственно произошло? Да ничего особенного. Ровным счетом ни-че-го… Нет. Произошло что-то очень важное: я получил роль в фильме «Ночь в замке», права на прокат которого, по слухам, собирается купить Голливуд. Значит… – Александр улыбнулся, – значит, вас ждет мировая известность, господин Александр Штайн. А ваш трепет перед Николь Эрхарт вполне объясним: вы зависите от нее, вот и весь секрет.
Александр уселся в кресло, закинул руки за голову, закрыл глаза и принялся напевать веселый мотивчик. Дремота укрыла его своим невидимым покрывалом и увлекла в страну грез..
Жаркое солнце нещадно палило, обжигая тела танцоров и танцовщиц своим пламенным дыханием. То тут, то там взлетали вверх салюты и фейерверки. Грохотали барабаны, отбивая четкий музыкальный ритм. Глазам было больно смотреть на яркие карнавальные костюмы украшенные перьями, блестящими стразами и живыми цветами.