Замок Нейшванштейн (сборник) - стр. 35
– Конец октября, фройлен, – подсказал, остановившийся рядом прохожий.
Николь повернула голову и удивленно воскликнула:
– Вы? Не может быть!
– Я, фройлен Николь, – добродушно улыбнулся рыжебородый кучер Марк. – Хотите прокатиться?
– Марк! – прижав ладони к губам, прошептала Николь. – Марк, как я рада вас видеть, Ма-а-аа-рк.
– Так вы едете или нет? – подмигнул ей кучер.
– Еду, конечно же, еду! – ответила Николь, направляясь к тройке вороных коней, запряженных в роскошную коляску.
– Вы не хотите узнать маршрут нашего путешествия? – хитро прищурился Марк.
– С вами, Марк, я готова мчаться хоть на край света, – счастливо улыбнулась Николь.
– Будьте осмотрительнее в словах, фройлен, – покачал головой Марк. – Я ведь и в самом деле могу умчать вас на край света.
– Я знаю, знаю, милый господин Марк, – проговорила Николь, беззаботно рассмеявшись. – Знаю, поэтому ничего не боюсь.
– Тогда, вперед, на край света! – крикнул Марк и щелкнул кнутом.
Кони заржали и дружно рванулись вперед. Удивленные пешеходы замерли у обочин, машины остановились, пропуская летящую над землей тройку вороных.
Николь зажмурилась, подумав о том, что было бы чудесно сейчас очутиться в Баварских Альпах и увидеть замок Нейшванштейн в осеннюю пору. Но разве можно преодолеть расстояние в несколько тысяч километров на лошадях? Конечно же, нет. Такое перемещение возможно только во сне или мечтах.
– Замок Нейшванштейн, – громко сказал Марк, глянув на Николь через плечо.
– Не может быть?! – прошептала она, открывая глаза.
– Кого я вижу, фройлен Николь Эрхарт! – воскликнул привратник Гюстав, широко распахнув перед Николь двери замка.
Николь замерла от удивления и восторга, а потом легко спрыгнула на землю, и помчалась по узким коридорам замка к самой высокой башне, надеясь застать капитана Генриха Молта за письменным столом. Но комната была пуста. Мало того, она совсем не была похожа на ту, в которую привела ее дама-призрак. Николь закрыла лицо ладонями, почувствовала, как комок подкатывается к горлу, а в уголках глаз собираются слезинки.
– Только не плакать, – приказала она себе.
У окна послышался легкий звон. Николь убрала от лица руки и, увидев, как на стол опустилась бриллиантовая стрекоза с сапфировыми крылышками, прошептала:
– Я люблю вас, люблю!
– Меня? – раздался удивленный голос. – Вы уверены в этом, фройлен?
Николь повернула голову, перед ней стоял темноволосый юноша из ее сна и беззаботно улыбался.
– Вы? – удивленно воскликнула она. – Что вы здесь делаете?
– Иду на кинопробы в павильоны «Альма Пикчерс», – ответил он.
– На кинопробы? – нахмурилась Николь, растерянно оглядываясь по сторонам.
– Да, – подтвердил юноша. – Обычно я не хожу пешком, но вот сегодня нарушил свои привычки и нисколько об этом не жалею, потому что услышать признание в любви посреди оживленного проспекта – это…
– Простите, – проговорила Николь, понимая, что стоит на осенней улице Мюнхена, неподалеку от киноцентра «Альма Пикчерс» и держит в руках кленовые листья, все еще не желая расставаться с иллюзией. – Вы, случайно, не видели здесь коляску, запряженную тройкой вороных коней и рыжебородого кучера?
– Нет, – улыбнулся юноша. – Возможно…
– Странно, – задумчиво проговорила Николь и медленно пошла прочь.
– Неужели вы так запросто уйдете? – сказал юноша, преградив ей путь.