Замки на их костях - стр. 8
Когда ее глаза привыкают, она видит три одинаковых экипажа с открытым верхом, которые, должно быть, выехали из дворца раньше них. Все они выкрашены в синий и золотой – цвета Бессемии, – и каждый запряжен парой безукоризненно белых лошадей с лентами в гривах и хвостах. Возле каждого экипажа стоит по небольшой шелковой палатке. Одна зеленая – цвета Фрива, вторая – золотая темаринская, и еще одна – алая селларианская. И у каждой по бокам стоит пара одетых в тон стражников.
Сопровождающая их бессемианская делегация окружает карету, и Беатрис замечает несколько знакомых лиц, в том числе Найджелуса с его холодными серебряными глазами и длинной черной мантией. Даже под жарким полуденным солнцем на его алебастровом лбу не видно и капельки пота. Он должен быть, по крайней мере, ровесником ее матери, но по возрасту больше похож на Беатрис и ее сестер.
Каждую палатку окружает группа хорошо одетых мужчин и женщин, но их лица сливаются воедино – делегации знати, присланные из каждой страны для сопровождения. Делегация из Селларии, безусловно, самая заметная, одетая в яркие цвета, некоторым из которых Беатрис даже не может придумать названия. Они выглядят достаточно дружелюбно, у всех на лицах широкие сияющие улыбки, но Беатрис лучше всех знает, что внешность может вводить в заблуждение.
Неважно, сколько раз она слышала, как ее мать обсуждает официальную передачу принцесс, внутри все еще не чувствует себя подготовленной, но старается не показывать свои переживания и вместо этого выпрямляет спину и высоко поднимает голову.
Мать в последний раз целует каждую из дочерей в щеку. Когда приходит очередь Беатрис, девушка ощущает на коже лишь прикосновение тонких холодных губ, и на этом все. Ни сентиментальности, ни напутствий, ни признаний в любви. Беатрис знает, что иного не стоило и ожидать. Она говорит себе, что ей ничего такого и не нужно, но обнаруживает, что это до сих пор проносит боль. Мать удаляется от них, оставляя трех сестер в центре поляны, в прямом и в переносном смысле пойманных между мирами.
Дафна делает первый шаг – как и всегда, сколько Беатрис себя помнит, – и с расправленными плечами и взглядом, устремленным вперед, идет к палатке Фрива. Она изо всех сил пытается повторять холодность их матери, но не может удержаться от взгляда в сторону сестер, и в этот момент Беатрис видит в ее глазах неуверенность. В эту секунду она задается вопросом, что произойдет, если Дафна скажет «нет», если откажется войти в палатку, если ослушается их матери. Но конечно нет. Дафна скорее поймает падающую звезду голыми руками, чем пойдет против воли императрицы. Подарив последнюю легкую улыбку Беатрис и Софронии, Дафна заходит в палатку и исчезает из поля зрения.
Беатрис смотрит на Софронию, которая, в отличие от Дафны, никогда не могла скрыть свой страх.
– Давай, – говорит ей Беатрис, – пойдем вместе.
«Вместе до конца», – думает она, но не произносит эту часть вслух. Они следуют примеру Дафны, и, прежде чем исчезнуть в своих палатках, Беатрис в последний раз улыбается Софронии, но дрожащие губы сестры не могут ответить ей тем же.
Она надеется, что Софрония не заплачет перед темаринцами, ведь их первое впечатление о ней не должно быть таким, а их мать всегда подчеркивала важность хорошего первого впечатления.