Замечательная жизнь Юдоры Ханисетт - стр. 7
Отец рассмеялся. Его смех был громким и теплым. Когда Юдора слышала его, она будто чувствовала отцовские объятия.
– Дорогая Дора, – сказал он. – Моя милая, добрая девочка. Не переживай. Я только сегодня утром звонил мистеру Черчиллю, и он сказал, что в честь дня рождения тебе разрешено особое угощение.
Юдора хихикнула:
– Тогда можно мне, пожалуйста, пирожное и стакан кордиала?
– Отличный выбор, – заверил ее Альберт, кивая официантке, чтобы сделать заказ.
Юдора выпрямилась на стуле и, сложив руки на коленях, оглядела других посетителей. Если бы не пара мужчин в военной форме, можно было бы даже забыть о том, что сейчас идет война. Она восхищенно рассматривала аккуратно одетых женщин с шикарными прическами. Девочка разгладила собственный мятый наряд – мешковатое клетчатое платье с уродливым воротничком, которое мать сшила ей из старой скатерти.
Юдора, конечно, никогда не сказала бы этого вслух, но ей казалось, что война – это захватывающе. Мысль о том, что солдаты героически сражаются за свободу, а мистер Черчилль ведет их к победе, будоражила ее как ничто другое. Через некоторое время после начала войны родители отправили Юдору к дяде ее матери в Саффолк, но вскоре решили, что ей будет безопаснее вернуться в Лондон. Девочка была уверена, что скоро война закончится, а их с родителями жизнь станет такой же счастливой, как и раньше.
Через мгновение официантка вернулась с заказом, и, когда Юдора заметила, что в пирожное вставлена свечка, жизнь показалась ей сказкой.
– С днем рождения, – сказала официантка, ставя перед ней тарелку.
– Спасибо, – ответила Юдора.
– С днем рождения, Дора, – сказал отец. – Загадывай желание.
Юдора задула свечу и закрыла глаза. «Я желаю… Я желаю… Я желаю, чтобы этот момент длился вечно».
В ответ раздался визг сирены, сообщающий о воздушной тревоге. «Может быть, сегодня за желания отвечает Гитлер», – думала Юдора, пока отец за руку вел ее в бомбоубежище. Он сжимал ее ладонь почти до боли, но девочка не возражала, потому как знала, что с ним она в безопасности. С ней ни разу не случалось ничего плохого, когда рядом был Альберт Ханисетт. В полумраке подвала он притянул ее ближе и чмокнул в макушку.
– У меня для тебя сюрприз, – сказал он, доставая из огромного кармана своего пальто что-то завернутое в салфетку.
– Мое пирожное! – обрадовалась Юдора. – Спасибо, папа.
– С днем рождения, Дора.
– Хочешь кусочек? – спросила она.
Когда отец ответил, девочка поняла по его голосу, что он улыбается:
– Нет. Кушай сама. Это тебе за то, что ты была такой хорошей девочкой. Ты делаешь нас с мамой очень счастливыми.
Юдора прижалась к отцу, смакуя каждый кусочек пирожного. Кисло-сладкий вкус повидла напомнил ей о том, как она собирала яблоки в саду дядюшки Джона.
– Жалко, что мама не пошла сегодня с нами, – сказала она, доев пирожное и вытирая рот салфеткой.
– Вообще-то я как раз хотел с тобой об этом поговорить. – Юдора молча уставилась на отца. В его голосе слышались нотки осторожности. В бомбоубежище стало жарко, и от этого покалывало кожу. – Видишь ли, мама сейчас очень устает, потому что носит в животике малыша.
Юдора застыла, не зная, как на это реагировать. Отец, казалось, почувствовал это:
– Тебе абсолютно не о чем беспокоиться – все будет замечательно. У тебя появится новый друг для игр, который никогда тебя не бросит.