Заложник страсти - стр. 10

- А сейчас у вас не мужа? – спросил он, наклоняясь чуть вперед, чтобы лучше меня видеть из-за короля.

- Вот уже год, как я вдова.

- Но на нее не похожи. Вы, наверное, не очень-то любили своего последнего мужа?

- Вы не правы. Я очень любила его.

Почему-то эти простые слова его покоробили – красивое лицо еле заметно дернулось, словно у младшего принца вдруг заболели зубы, а он попытался это скрыть.

- Только не слишком-то вы скорбите, - сказал он с вызовом.

- Скорбь в сердце и скорбь на лице – совершенно различны, - ответила я.

- А первого мужа вы, значит, не любили?

- Любила. И когда он умер, очень горевала. Потому что была слишком молода, и моему ребенку еще не исполнилось года.

- Тогда любили ли вы второго мужа?

- И второго тоже. Я выходила замуж лишь по любви.

- Ха! По любви! – хохотнул он.

- Спокойнее, Марко, - сказал король сквозь зубы.

- Я спокоен, ваше величество! – ответил он высокомерно. – Просто пытаюсь понять, почему так разнятся жители Санчи и Брабанта. Наши женщины любят только одного мужчину. И вдова не вступит в новый брак без веской на то причины. А вы выходили замуж еще дважды.

- А что вас так смущает, принц? – спросила я.

- Когда вы умрете, то один брачный венец будет надет на вас, а второй… на ком из ваших мужей будет надет второй? Или вы станете на том свете женой всех троих?

- Твой вопрос бестактен, принц, - сказал король, избавляя меня от необходимости отвечать.

Но я все равно ответила:

- Мне неизвестно, что будет там, принц мой Марко. Но здесь, на грешной земле, моей любви хватило на троих мужей. А вашей любви хватит хотя бы на одну женщину?

6. 5

Все же младший Капра задел меня слишком сильно, хотя я постаралась этого не показать. Слова о брачных венцах, которые и в самом деле невозможно надеть на четыре головы, больно царапнули сердце. Кого же я могу считать мужем в вечности?..

Поэтому-то я не сдержалась от упрека в сторону принца Марко. Если он решил обвинять меня в распущенности, то я обвинила его в черствости. И ему это тоже не понравилось.

Прежде чем король успел остановить сына, принц Марко самодовольно заявил:

- Моей любви хватит на семерых женщин. В одну ночь.

- На семерых?! – воскликнула я.

- Могу сделать и восемь заездов, если кобылка окажется красивая.

Тут я чуть не расхохоталась ему в лицо. Молокосос, какой он все же молокосос! А ты, госпожа Сафора, ошиблась, посчитав иллирийского козла достойным собеседником!

- Вы не видите разницы между человеческой любовью и животной страстью? - спросила я, покачав головой с притворным сожалением. – Ах, я говорила о сердечной любви, а вовсе не о разврате! Как можно быть таким распущенным, да еще хвалиться этим в присутствии благородных дам!

Кто-то из придворных хмыкнул, и принц Марко сразу же посмотрел в ту сторону, но виновника не обнаружил. Принц понял, что сглупил, и попытался вывернуться:

- Мы неправильно поняли друг друга, - заявил он. – Но даже если вы говорите о любви сердечной, то как можно поделить женское сердце на трех мужей? Оно должно принадлежать лишь одному мужчине, потому что каждая женщина создается для одного мужчины – это закон небес.

- Не думаю, что за праздничным столом следует вести беседы философского толка, - заметил король, делая еще одну попытку усмирить младшего сына.

Философского! Надо же! Я чуть не фыркнула. С каких это пор похвальба насчет любовных заездов стала философской беседой?