Залесье - стр. 27
Зиберт из Клозингена отхлебнул вина и закусил тонким ломтиком мяса, а сэр Даргул в очередной раз пихнул под столом Тэдгара, дабы парень не зевал, а внимательно слушал самое интересное свидетельство на сегодняшний день.
– А потому Таддель Толкователь пишет следующее. Могущественные вампиры высших порядков часто общаются с людьми, любят поиграть с ними, как кошка с мышкой. Они осторожны и осмотрительны, терпеливы, выходят на охоту реже, действуют хитро и наверняка хорошо прячутся. Их трудно выследить и убить, а потому и век их долог. Иногда они возглавляют стадо примитивных кровососов. Вампиры низших порядков, наоборот, одержимы жаждой крови, свирепы, безрассудны и глупы. А потому быстро выдают себя и обречены на скорую кончину. Более разумные собратья порой прикрываются ими, дабы спрятать собственные преступления. Поймают бедолагу, голову отрубят, думают: «Вот, дело в шляпе» – а истинный злодей всего лишь затаился.
– А как же тогда они людей-то обращают? – вмешался ульпийский купец.
– О, этого никто не знает, – ответил Зиберт. – Таддель полагает, что такое действо происходит случайно при стечении неких обстоятельств, как заражение тифом или оспой. Но подозревает, будто при необходимости упыри могут провести некий ритуал, и тогда жертва точно поднимется. Так-то. – За сим рассказчик, очевидно, закончил и налег на уже порядком остывшее мясо.
А кабатчик улучил момент и подлил ему еще вина.
Тут уже не выдержал сэр Даргул:
– Простите, сударь, а кто такой Таддель Толкователь и какой труд он изволил написать?
– А, старина Таддель, – ухмыльнулся незнакомец. – Он – местный собиратель сведений о вампирах. Когда-то был секретарем у его высокопреосвященства архиепископа Миклоша Ваца. Тот пару лет назад по поручению самого доброго короля Мациуса начал расследование относительно происхождения кровососов. А Таддель писал все материалы по делу и сопровождал его высокопреосвященство и господ инквизиторов во многих поездках. Текст отчета разглашать не стали – положили под спуд. Теперь он хранится в библиотеке замка Винкорн. Но Таддель по памяти восстановил многие места и издал книгу «Философия вампиризма». Только сдается мне, он от себя не менее половины добавил. Потому-то его и прозвали Толкователем. Но в целом труд получился вполне достойный. Однако вскоре сочинение признали опасным, автора уволили, а книги начали изымать. Ныне вы вряд ли их встретите. Но вам повезло. Таддель сейчас живет здесь, в Хэрмебурге. И продолжает работать над расследованием уже самостоятельно. Рассудок у него совсем расшатался, человеком слывет он странным, но все же любит потолковать о вампирах. Ведь он своего рода подвижник: раз книгу его запретили, то он сам хотя бы в беседах стремится донести людям правду. Думаю, ему особо интересно будет встретиться с вами, раз вы из Гарнации.
– А как его найти? – не веря в свою удачу, спросил Мортимер.
Зиберт потянул некроманта за рукав, подвинулся сам, прошептал адрес на ухо собеседнику и чуть громче добавил:
– Вы ему деньжат подбросьте, а то изыскания его средств требуют.
Ночью в Хэрмебурге выпал снег – почти под утро, будто дожидался, чтобы его никто не увидел. Погасли фонари, последние кутилы вернулись домой к сварливым женам, и в кольце стен и башен наконец-то воцарилось безмолвие. Городская стража завершила последний обход. И в это беспробудное время перед самым рассветом небеса разверзлись, и белые хлопья один за другим начали падать вниз. Они укутали своды нефа и трансепта главного собора, налипли на флюгере ратуши, нежно легли на крыши домов, скрыли под мягким ковром извечный мусор на брусчатке, припорошили перила моста Лжецов. Тихо-тихо, незаметно, словно природа боялась чего-то или желала устроить гражданам сюрприз. Точно так же, без шума и без свидетелей, все прекратилось до первого луча холодного осеннего солнца.