Заклятие на любовь - стр. 41
Морковь недоверчиво вертела в руках изрядно помятый лист.
— Нас? Точно? Как получилось, что все три приглашения попали к тебе в руки?
Надо же, какая въедливая.
— Как получилось? Как получилось… Да никак. Пришел ведун, отдал их мне и сказал, что приглашения для меня, Клары и Мальвины.
Так откровенно врать мне пока не приходилось, но чего не сделаешь ради цели! В конце концов, это вранье во благо. Без меня эти двое чудил никогда в жизни не прорвались бы в элитное общество.
Морковь нахмурилась, а Соломинка воодушевилась.
— Как здорово! Я слышала, что в академии организуют тайные общества и закрытые собрания, но никогда бы не подумала, что окажусь на одном из них так скоро!
— Вот видишь, Клара, Маль согласна! — Ради дела я вспомнила дружеское имя, которое Ди дал Каланче.
— Парней с собой возьмем?
— Парней?
Я сначала не поняла, про каких парней она говорит. Догадавшись, мысленно хмыкнула: «Парней!» Цыпленок и Бруно — красна девица, который чуть что пытается свалиться без чувств. Нет уж, обойдемся без этих сокровищ!
— Мы бы их, конечно, взяли, — дипломатично ответила я. — Но у них нет приглашений. А тайну, сами понимаете, разглашать нельзя. И вообще, не хотите — не ходите, сама пойду.
— Нет, мы пойдем. Да, Клара? — вспыхнув, воскликнула Мальвина.
— Ладно, — нехотя согласилась та. — Не могу ведь я вас бросить.
***
«Вечером, как только стемнеет» — понятие растяжимое. Почему нельзя указать точное время? Ох уж эта таинственная таинственность. Солнце закатилось за горизонт, погасли последние багровые отсветы, и мы согласились, что ждали достаточно.
Мальвина заплела нам косы — единственное украшение, которое можно позволить себе в академии во время учебного года. Мои волосы всегда укладывала горничная, я никогда не предполагала, что сладить с прической так сложно. Останься при мне копна моих золотисто-рыжих волос, что вились крупными локонами, я бы и не подумала собирать их в уродливый хвостик. Но нынешние жидкие темно-русые пряди смотрелись более-менее прилично лишь в гульке, собранной на затылке.
Соломинка поправила косицу, лежащую на моем плече, разгладила алую ленту и сказала:
— Готово, иди, полюбуйся на себя.
— Такое чудо украшать — только портить! — пробурчала я.
Самокритично, что уж, но я решила воспринимать нынешнее тело как временное пристанище. Мальвина неуверенно хихикнула.
— Тебе очень хорошо, правда!
Она увлекла меня в уборную, поставила перед зеркалом. Пришлось мельком взглянуть на поросячий пятачок Пеппилотты.
Стоит признать, что косы мне действительно оказались к лицу, — оно выглядело не таким полным, а зловещие пупыри на лбу — все пять штук, ни один гад меня не покинул! — терялись на фоне алых лент.
— Ладно, нормально, — выпалила я.
В темноте мы подобрались к аллее ведунов. То там, то здесь за нами следовали фигуры, скрытые мглой, раздавались приглушенные голоса и смешки: адепты тайного общества сходились на собрание.
У входа в дом номер три под зеленой крышей тускло мерцал светлячок, невидимый издалека.
— Нам сюда, — прошептала я, хватая обеих оробевших соседок за руки и волоча за собой.
Из-под запертых ставен дома не пробивалось ни единого лучика света: полнейшая конспирация. Морковь и Соломинка уже готовы были сдаться и повернуть назад, но кто бы им дал! Я на время выпустила руку Мальвины, надеясь, что трусишка не сбежит, и стукнула в закрытую дверь.