Загадка фарфоровой балерины - стр. 41
Настю в этот момент поразило одно – завтра её тело найдут где-нибудь поблизости и сообщат родителям. А может, не завтра. Или даже вообще не найдут, как Татьяну.
10. Глава 9. Откровенный разговор
Настя закрыла глаза, чтоб хотя бы таким способом отгородиться от происходящего. По крайней мере, взбешённая физиономия исчезла. Чего нельзя было сказать об ужасном перегаре, бившем в нос, и жёстких пальцах, сдавивших шею.
– Что у вас тут происходит? Витёк, ты чего барышню обижаешь?
Пауза и снова тот же голос:
– Эй, а я её знаю…
Похоже, эта реплика порядком охладила Витька. Он отпустил Настю, привалившуюся спиной к стене, и даже отошёл.
Девушка заозиралась, ища того, кто стал её невольным спасителем. Из полумрака прихожей в комнату ступил уже знакомый ей парень в косухе, которого она видела на квартирнике.
– Привет, – он смотрел на неё удивлённо и вполне дружелюбно. – Ты откуда тут?
От шока Настя с трудом понимала, что происходит, и не могла вымолвить ни слова. Только глупо хлопала глазами.
– Она – тупая курица, её надо воспитывать, – недовольно бросил Витёк.
Кажется, остальной компании до Анастасии уже не было никакого дела. Некоторые удалились на кухню и, должно быть, продолжили застолье, другие приятельски здоровались с вновь прибывшим.
– Кстати, ворота открой, воспитатель, я мотоцикл загоню, – бросил он и снова обратился к Насте. – А ты что тут делаешь? Я так и не понял. Это же ты с Мартом у Лёхи была?
Девушка кивнула и ощутила болезненный ком в горле. Сознание начало постепенно отходить от шокового паралича и боль в ушибленном затылке теперь чувствовалась сильнее. Вытерла глаза и только сейчас поняла – все щёки в слезах.
Так и не добившись от неё внятных объяснений всему произошедшему, парень в косухе, которого, как оказалось, звали Мишей, усадил её в видавшее виды кресло, а сам принялся набирать какой-то номер на старом дисковом телефоне. Хотя это в её времени такими давно никто не пользовался, а здесь-то вполне обычный аппарат.
– Аллё, Мартовицкий, привет, – почти весело пробасил он в трубку. – Узнал? М-м-м…
Настя, и так натянутая, как струна, при упоминании знакомой фамилии напряглась ещё больше. Неужели он звонит Артёму?
– Зачем звоню? Что-то ты не больно рад услышать старого знакомого. Короче, дело одно есть. Помнишь ту девочку-припевочку, которую ты к Лёхе притащил? Ну ты даёшь! Я понимаю, что в бабах бывает тяжело разобраться. Но эту трудно не запомнить. Фигуристая такая, светленькая, с хвостом… Ты с ней нам балетные пируэты выдавал. Ага, Настя… Она сейчас у Витька на хате.
Пауза.
– Да я серьёзно! Точно она! А чёрт её знает, что она тут делает… Перепуганная какая-то. Глазищи, как блюдца. И ревёт. Девочка, видимо, ещё совсем девочка… Испугалась взрослых дядек. Ладно, чего я распинаюсь. Приезжай, поболтаем.
После этого разговора Михаил вышел к остальной компании на кухню. А Настя, вся алая от щёк до ушей, забившись как можно глубже в кресло, старалась не дышать. Лучше было не напоминать о себе, иначе опять появится этот сумасшедший Витёк. Просидела так минут пятнадцать – до самого появления Артёма.
Мартовицкий в своих идеально выглаженных джинсах, новеньких белых кроссовках и кожаной куртке во всем этом хаосе выглядел как ни от мира сего. Словно аристократ, попавший в трущобы. Парень брезгливо переступал валявшиеся на полу вещи и старался ни к чему не прикасаться.