Зачем любить людей? - стр. 13
Прислонившись к раскидистому тополю, я полез за сигаретной пачкой и подкурил сигарету, там же её чуть и не выкинув. С переулка, шедшего параллельно той стороне улице где стоял я, газанул служебный автозак и припарковался через мгновение передо мной, подсвечивая в лицо яркостью фар.
Я был достаточно спокоен, зная что что за курение в не общественных местах штрафовать вряд ли будут, тем более рядом со мной стояла урна. А нарушений за мной вроде не числилось. Легавые же рассудили по-своему. Из утробы автомобиля вылетела пара амбалов, ряженных в полную обмундировку при погонах и автоматах на перевязи. Без лишних рассуждений, меня упиравшегося сграбастали под руки и повели к машине.
Заглядывая в суровые высеченные из камня лица я беспомощно спрашивал:
– Какое вы имеете право меня хватать? Вы документы то сначала покажите, а то так дела не делаются…
Слуги закона оставались бесстрастными, и тут я занервничал всерьёз:
– Эй вы, глухие! Я вроде с вами разговариваю! Отпустите меня немедленно!
Таких бедолаг как я они ущемляли ежедневно, поэтому моё тело захватили в клещи, так что я и конечностью пошевелить не мог. А потом последовало открытие зарешёченного кузова и меня кинули головой вперёд.
С десяток секунд глаза привыкали к темноте, а живот – к последствиям падения. Я попробовал встать, но цепкость чьих то рук удержала меня от такого рода действий. Попытки под номерами два и три увенчались аналогичным образом. Ещё и под рёбра ударили ногой. Но скорее для проформы, устрашения…
– Всё, всё, я понял! Отдаюсь в справедливые руки правосудия. – Моего юмора не поняли, но трогать перестали. Я вяло подумал, что всё равно запомнил морды оперативников, чтобы впоследствии их ткнуть в стол начальства. А потом чётко поймал себя на мысли, что образы их выветрились. А может я не запоминал их вовсе? И самое отвратительное: мне было страшно, как и любому нормальному человеку, окажись он в такой ситуации. Неизвестно за какие заслуги меня везли на казнь, без указанной причины.
Агрегат допотопного производства, такое впечатление, реагировал на каждый ухаб и яму в дороге. Понятия о рессорах и прочей фирменных штуках – отсутствовали напрочь. Трясло, как будто я попал в карету кэбмена. По времени всё это длилось чёрт знает сколько, и ушёл даже нахлынувший страх.
В такие минуты главные герои романов и киноэпопей думают о дамах сердца или какой-нибудь высшей идее. В мой не отягощённый воображением мозг приходили только ругательства в адрес Карны, очень удачно встретившую товарку для болтовни. С дамой вариант отпал. А что с идеей? Ну тут ещё хуже, так как вряд ли существовала идеология, применимая к конкретной ситуации. Только разве что повальная ненависть к действиям правоохранительных органов. Но здесь, скорее народное мнение, далеко не всегда справедливое. Здесь же я соглашался с народным гневом на все сто.
Когда запас мысленной словоохотливости угас и я перестал бредить сам с собой, я услышал голос из салона, отгороженного аналогичной решёткой от кузова. Говорил не то водитель, не то его пассажир и на повышенных тонах:
– Создатели, вы опять не слышите моей молитвы! Опять хренова пробка! И это вечером в преддверии воскресенья. Сэр, мы не можем ждать, пока она рассосётся. Надо колоть дурь, а то «лекарство» выдохнется!