Забрать свою семью - стр. 24
На удивление, но мой голос звучит ровно, что не скажешь о душевном состоянии. Внутри меня разворачивается штормовое предупреждение оранжевого уровня опасности, как минимум.
Сунув карандаш в нишу, которая находится возле коробки передач, Стельмах сосредотачивает взгляд на дороге. Никак не собирается комментировать, но я тоже не собираюсь молчать. Я должна знать, что происходит в жизни Стельмаха, моего ещё пока что законного мужа. Он же весь такой правильный и порядочный теоретически не мог найти мне замену, здесь что-то другое.
– Ты ничего не скажешь, Лев?
– Что я должен сказать? – вопросом на вопрос отвечает, это в его духе, да.
– Хорошо, спрошу прямо. У тебя появилась другая женщина? – мне больно даже просто произносить это вслух не то, чтобы об этом говорить.
– Нет у меня никого. С чего ты это взяла?
– А карандаш чей? Твоя мама не пользуется косметикой или что-то изменилось?
– Карандаш… – задумывается, отчего на его лбу появляются горизонтальные морщинки. – Недавно подвозил свою помощницу, наверное, она случайно его уронила.
***
“Таурег” тормозит у ворот родительского дома, я спешу отстегнуть ремень безопасности и выйти из машины, но Стельмах задерживает, перехватив меня за запястье.
– Мы так и не поговорили, – начинает он. – Я хотел тебе сказать, что… чёрт.
Запнувшись, Лев растирает ладонями своё лицо. Видимо, хотел поговорить о сегодняшней ночи, но не может правильно выразить свои мысли. У меня схожее ощущение, если честно. Ещё буквально несколько дней назад мы со Стельмахом во время судебного заседания изъявили обоюдное желание развестись без претензий друг к другу, а случайный секс не вписывался в планы. Делать вид, что это была минутная слабость – глупо, но и говорить о том, что всё наладилось – тоже.
– Ась, на самом деле я хотел сказать, что эта ночь для меня не пустяк. Не думай обо мне плохо, – весьма искренне произносит Стельмах, но его признания такие же скупые, как и эмоции.
– Я не думаю о тебе плохо, – улыбаюсь, чтоб хоть как-то разрядить обстановку.
Лев просто кивает в ответ, чёрт бы его побрал! Ни одного слова о своих чувствах не сказал, даже не намекнул.
– Не знаю, как мы будем жить дальше, но ты по-прежнему мне не чужая, как и Соня.
На эту реплику хочется закатить глаза, пусть ещё добавит своё фирменное: “Обращайся, если что”. Ну ок, ладно. Мы с Софией ему не чужие – это понятно, но тогда почему же он не предпринимает ни единого шага вернуть нас с дочерью?
“Потому что ему это не надо”, – подсказывает внутренний голос. Возможно, Стельмах давно хотел развестись, но мешало ему в этом его же благородство. А тут появился давний друг, предъявил свои отцовские права на дочь и Стельмах зацепился за возможность всё-таки избавиться от нас с Соней.
Обстановка в салоне кроссовера напряжённая, ощущение, что даже воздух сгустился – так тяжело дышать. Поэтому продолжать этот недоразговор у меня нет абсолютно никакого желания. Проглочу обиду, переступлю через очередное равнодушие Стельмаха и пойду дальше. Будет трудно жить без него, но я быстро научусь, ради дочки я должна со всем справиться, даже если это будет стоить мне огромных усилий и душевных мук.
– Ладно, Лев. Я пойду, спасибо, что подвёз.
Тянусь рукой к дверце, до последнего жду, что Стельмах что-то скажет или захочет пойти вместе со мной, но он прощается и когда я оказываюсь на улице, быстро уезжает.