Забери меня отсюда - стр. 46
Тина закрыла глаза; на обратной стороне век, словно в проекторе, вспыхнул образ: тенистый берег, чёрная вода и белые кувшинки, поваленные стволы, увитые плющом, шелестящий тростник, согбенные ивы…
– Кажется, да.
– Мы всегда были у реки, – вздохнула девчонка и зажмурилась. – Надо же, спать хочется. Сто лет такого не случалось.
Пока они перестелили постель и с мокрыми тряпками пробежались по комнате, изничтожая пыль, уже пробило полночь. Сил хватило только на то, чтобы доползти в ванную и умыться. Двери спален так и остались открытыми – друг напротив друга, так, что ветер вольготно гулял по дому, влетая в одно распахнутое окно и вылетая через другое. Занавески колыхались, отбрасывая тени.
Ночью Тина проснулась – или ей показалось, что она проснулась. Комната была залита лунным светом, холодным и мокрым, как ливень, и шелестящим, как ивовые ветви у реки; на подоконнике сидела Уиллоу, свесив ноги наружу, а рядом с ней, привалившись плечом, – светловолосая молодая женщина, гибкая, в почти что прозрачном белом платье.
– Спи, – сказала Уиллоу, не оборачиваясь, и задрала голову, подставляя шею голодной луне. – Это у меня бессонница, а ты спи.
И Тина послушалась. Утром девчонка проснулась на целый час раньше и унеслась развозить газеты. Но к завтраку вернулась – голодная, бодрая, с синяками под глазами. Дом-с-репутацией давно не видел столько веселья, не слышал смеха. Потом они разбежались в разные стороны – в школу и в библиотеку; никто не сказал: «Увидимся вечером, здесь же», но это подразумевалось, и Тина прикидывала, в какой бы супермаркет завернуть после работы, потому что еды в холодильнике явно не хватало на двоих – а может, и на троих, если учесть, что Маркос наверняка завернёт к подружке после уроков.
Пирс сразу, как пришёл, засел в реставраторской, но не с очередной пациенткой, страдающей разрывом страниц и надломом обложки, а с библиотечным каталогом. Когда Фогг и Корнуолл заняли привычные места и расставили шахматы, Тина выждала некоторое время для приличия, а затем направилась к стеллажу, где хранились подшивки газет, и начала пролистывать подряд, постепенно углубляясь в прошлое. В основном обращала внимание на письма с историями читателей, криминальную хронику и раздел с мистическими происшествиями, но иногда в разделе объявлений попадалось такое, от чего волосы дыбом становились.
«Ищу работу: ритуальные услуги, консультация по надгробным сооружениям; расширение клиентской базы, поиск новых клиентов; работа с наработанными клиентами. При необходимости ведение переговоров с клиентами, выезд на встречи».
Она дважды перечитала объявление, прежде чем сообразила, что под клиентами подразумеваются не мертвецы, а родственники и близкие усопших, но по хребту всё равно пробежал холодок. Некоторые заметки были явно шуточными – как, например, хэллоуинская статья об Одноногом Джоне-Прыгуне, якобы замеченном на окраине Лоундейла. Другие навевали жуть: оживающие ночью деревья у реки, стенающие души утопленниц, убийца детей, обитающий в омуте… Что из этого было правдой, что выдумкой – знал разве что сам Кёнвальд, но знаков он не подавал.
Одна из статей пятнадцатилетней давности была озаглавлена вульгарно: «Мой потрясный любовник живёт в реке». Перед текстом красовалась фотография готического вида толстушки. Тина пробежала глазами начало, перескочила в середину, попала аккурат на описание ласк «холодного любовника» и спешно захлопнула подборку.