За твоей улыбкой - стр. 34
Я стояла в стороне и качала головой, не понимая, как ещё её убедить в том, что бороться нужно всегда. Тётю Галю тоже не порадовали мамины слова.
Врачи «скорой» вкололи маме какое-то лекарство, после которого порекомендовали ей поспать. Я выслушала от них те же инструкции, что уже неоднократно слышала и от маминого лечащего врача. И ровно столько же раз, сколько я это всё слышала, мама всё это нарушала. Этот раз тоже не будет исключением. Она поспит, отдохнёт ночь и всё равно продолжит делать так, как захочется ей.
Тётя Галя уехала почти сразу после «скорой», чтобы мама смогла отдохнуть. Мы остались одни. Я всё ещё была зла на мать, старалась не смотреть на неё и лишний раз не разговаривать с ней.
Проверив холодильник, я поняла, что за весь день она не съела вообще ничего. Все продукты были нетронуты, в супе, сваренном мной ещё утром, даже положение поварешки не изменилось. То есть мама даже не проявляла никакого интереса и желания к тому, чтобы поесть хоть что-то.
Зато помыла и без того чистые полы. Зачем?
Я разогрела суп, налила маме побольше бульона, потому что куриный – её любимый. Принесла в её комнату тарелку, ложку, хлебницу с несколькими кусочками хлеба и придвинула рабочий стол из угла её комнаты прямо к кровати.
- Поешь, - бросила я сухо. Я пыталась не выглядеть злой мегерой, но у меня не выходило. – Мам.
Мама, тяжело вздохнув, нехотя села на край постели, опустила ступни на пол и, взяв из моей руки ложку, несколько раз хлебнула бульон.
- Не смотри на меня так, - произнесла она вдруг тихо, при этом даже не взглянув в мою сторону. – Я же сказала тебе, что не помру, пока рядом с тобой не будет того, кому я смогу тебя доверить.
- Да? А что тогда сегодня было? Ты же будто специально делаешь всё, чтобы умереть побыстрее.
- Ничего такого я не делаю, Марьян. Ты у меня и работаешь, и учишься, и со мной нянчишься. Я хотела помочь тебе хотя бы с уборкой. На тебя и так слишком много всего упало.
- И ты сверху роняешь на меня ещё и свою безответственность, мам. Пофиг мне на эти полы, пыль и прочее… У нас дома чисто. Почему тебе так сложно принять лекарства?
- Мне не сложно, я считаю это бессмысленным, - бубнила мама, всё ещё не глядя на меня. Но зато хоть бульон ела.
- Знаешь, когда для тебя это стало бессмысленным? – мой голос дрогнул. К глазам снова подступили слёзы. – Когда папа понял, что лучше тебе уже не станет и ушёл. Так?
- Нет, - едва слышно выронила мама.
- Так, - кивнула я. – При нём ты принимала всё, что тебе советовали врачи, сама ходила на все процедуры, а теперь тебя туда я с трудом могу затащить. Папа ушёл и тебе стало всё равно на себя. И на меня тоже.
- Не говори глупости, - мама, наконец, соизволила поднять на меня взгляд. И я поняла, что она тоже едва сдерживает слёзы.
- Я говорю то, что вижу, мама. Ты зациклилась на том, что нас бросил папа, и совсем не хочешь замечать, что за тебя всё ещё борюсь я. Получается, ты была готова жить только ради папы, а на меня тебе плевать.
- Марьяна, всё совсем не так…
- Приятного аппетита, - выронила я глухо и ушла в свою комнату, где, сев на пол у кровати, дала своим слезам свободу.
14. Глава 14. Маша
Если верить прогнозу врачей, маме осталось жить около двух недель. А мне пришлось из заботливой дочери превратиться в принципиального надзирателя, который звонит по видеосвязи, когда не дома, и следит за тем, чтобы она приняла все лекарства, не пыталась навести дома уборку и обязательно поела хоть что-нибудь. Хоть хлеба кусок.