За семью замками. Внутри - стр. 9

Не так, как Агата. Не из-за страха и усталости. А по-своему. За неготовность принимать с присущими им недостатками. И за неготовность признавать наличие недостатков в себе. Он не считал себя идеальным. Ему просто было абсолютно все равно, что ожидает от него общество и каждый отдельно взятый его член.

Конечно, его заход с предложением помочь разобраться, не социопат ли он, был ничем иным, как попыткой подкатить, и реально диагностировать его никто не собирался, да Агата и не смогла бы – не психолог ведь, просто наблюдатель. Но ей показалось, что все его размышления – вполне здравые и логичные. Что он здоровый человек, просто нетипичный. Сверхэгоистичный. Абсолютный болтоклад на мнение окружающих, если можно так сказать.

И пусть Агату это должно было пугать, но ей нравилось. Все нравилось в Косте, лица которого она так пока и не видела. Но была готова к тому, что следующим шагом, наверное, будет это.

Осталось только смириться с тем, что свое тоже придется показать.

Прим. автора:

Veni vidi vici – с лат. «Пришёл, увидел, победил».

Социофобия (социальное тревожное расстройство) – это стойкий страх или тревога по поводу пребывания в одной или более ситуациях социального взаимодействия. 

Социопатия (антисоциальное расстройство личности) – это расстройство личности, характеризующееся антисоциальностью, игнорированием социальных норм, импульсивностью, иногда в сочетании с агрессивностью и крайне ограниченной способностью формировать привязанности. 

4. Глава 3

Глава 3

Во второй раз Агата проснулась уже ближе к полудню. И снова из-за телефона. Но на сей раз совершенно не обрадовалась и оправданий для человека, решившего разбудить, не искала.

Звонил Сеня. Отчим.

Бесивший с тех самых пор, как мать привела его знакомиться с дочерью.

Огромным испытанием для Агаты стало то, что большую часть собственной жизни ей пришлось провести с ним под одной крышей. Не потому, что он какой-то особенный мудак, насильник, алкоголик или наркоман. Просто потому что этот человек вызывал в ней отторжение. Ведь до него у них с мамой тоже был свой собственный мир, в котором они отлично обходились без посторонних. Во всяком случае, маленькой Агате так казалось. 

Несколько секунд она смотрела на экран мобильного, а потом скинула.

Открыла переписку, написала: «работаю. Не могу говорить. Что-то случилось?».

Врала и не испытывала стыда. Знала, что Сеня тоже не против того, чтобы обойтись без разговоров. Просто соблюдает формальность. Зачем-то. Вероятно, решив, что рано или поздно Агата начнет претендовать на квартиру, оставшуюся после гибели матери. Ту самую, в которой сейчас живет он, его новая жена и малая…

Сеня просто хочет таким образом заполучить основание орать о том, какая ж она неблагодарная-то!

Совершенно зря. Потому что на квартиру Агата предъявлять права не собиралась. С ней было связано слишком много тяжелых воспоминаний. Настолько, что даже при мысли о том, чтобы вернуться в «родные стены», девушка содрогалась. Не хотела возвращаться ни в город. Ни в дом. Ни Сеню видеть. Ни вроде как сестру… Хотя какая к чёрту сестра? "Приданное" Сени, которое он притащил с собой, которое поселили с Агатой в одной комнате и приказали "дружить". Вот только у них с Вероникой не получилось. 

И теперь от одного только имени отчима или сводной сестры Агату передергивало. Хотя они ведь ничего особенно плохого ей не сделали. Просто… Бесили. Всю жизнь.