За семью замками. Внутри - стр. 10
Агата так и не поняла, почему мать выбрала именно этого мужчину. В нём не было ничего особенного. Не красивый. Не успешный. Какой-то... Жалкий скорее. Вот, наверное, из жалости. А может от тоски или из желания тянуть существование не самой, а вместе. Сейчас-то Агата уже могла предположить, что казавшееся ей самой таким счастливым детство до появления в их жизни Сени для ее матери было не то, чтобы безоблачным.
Возможно, она хотела обрести наконец-то личное счастье, но получилось так, что подложила дочери свинью. Потому что выбирала для себя, а оказалось, что больше для нее.
Прочитав ответ отчима: «нет», Агата перевернула телефон экраном вниз, оставила в кровати, а сама встала.
Подошла к окну, заглянула за штору, сощурилась… Она любила не только уединение, но еще и темноту. А с учетом того, что спала долго, на ночь всегда плотно закрывала шторы, надежно ограждавшие квартиру от внешнего мира и его раздражающего света.
И сейчас пробившийся через щель свет знатно ударил по глазам. Настолько, что зачесался нос и захотелось чихнуть.
"Внешний мир" даже в этом ее не принимал. Будто говорил с усмешкой: сиди за шторкой, девочка. Не высовывайся. Здесь ты никому не нужна. Даже на солнце у тебя аллергия.
Хмыкнув, Агата задернула занавеску обратно, повернулась к ней спиной. Потягиваясь, направилась из спальни в сторону ванной комнаты. Почувствовала, что зудит кожа на ягодице. Без стеснения почесала, испытывая радость от такой возможности.
Невероятно важный плюс проживания одной состоял в том, что ходить по собственной – оставшейся в наследство после смерти отца, который при жизни дочерью совершенно не интересовался, – квартире можно было хоть весь день в трусах и майке… И никто слова не скажет. Впрочем, даже если без – трусов и майки – тоже никто и ни слова.
Наверное, это ужасно, но собственному отца Агата была благодарна исключительно за то, что обеспечил такую возможность. Потому что больше сказать спасибо по сути незнакомому мужчине было не за что. За жизнь – смешно. Не человеку, который просто любил трахаться без резинки. Рисковый. Но безответственный. За то и поплатился – разбился через год после смерти матери Агаты на своем байке.
Раздолбай, который не дернулся забрать осиротевшую "кровиночку" после того, как матери Агаты не стало. С радостью договорился с Сеней, что все остается, как было до трагедии. И обоим облегчение. Одному не пришлось строить из себя заботливого. Второй смог слегка разжать ягодицы, не боясь, что поднимется все тот же имущественный вопрос.
Ни один из выбранных матерью мужчин не вызывал в Агате ни намека на эмоциональную привязанность или хотя бы симпатию.
Да и в принципе единственный человек, который дергал скрытые душевные струны – Маргарита. Мать. Воспоминания о ней неизменно заставляли сердце Агаты хоть как-то реагировать. То биться сильнее, то замирать. В зависимости от того, что приснится, что вспомнится…
Сейчас вот немного защемило, потому что по Марго она иногда скучала. До того, как её не стало, жизнь Агаты Рамзиной была не такой, как стала после. И речь не просто о ребенке, в двенадцать потерявшей мать. Все куда хуже…
Агата вошла в ванную, включила свет здесь, приблизилась к зеркалу, вздохнула, собирая волосы на затылке.
Терпеть не могла смотреть на себя. Точнее на левую щеку. Ту, которую пересекает уродливый шрам.