За семью замками. Внутри - стр. 32
У Агаты был вкус. И достаточно времени, чтобы долго и вдумчиво выбирать. Она практически не промахивалась.
Социофоб – не замухрышка. Парадокс, но все скорее наоборот. Несчастье социофоба еще и в том, что он нуждается во внимании, в восхищении, в поддержке, стремится к ним… Но слишком боится получить не их, а осуждение, чтобы рисковать.
В случае с Агатой это было отчасти основано на опыте «счастливого» детства.
Тем не менее, ее шкаф был набит нарядами. Да и косметики было очень-очень-очень много. Уходовой. Декоративной.
Она обожала следить за волосами – каштановым с медным отливом. Пышными, блестящими, тяжелыми. Которые давным-давно приноровилась самостоятельно обрезать.
Кроме как на форумах подобным тому, на котором она встретилась с Veni, Агата с удовольствием сидела и на чисто женских. Смотрела видео бьюти-блогеров. Читала отзывы и писала свои, что-то испробовав. Постоянно заказывала. Всегда делала личные выводы.
Не стыдись она своей внешности, и сама могла бы запилить какой-то канал. Почему-то не сомневалась, что у нее получилось бы не хуже, чем у остальных.
Кто-то посчитал бы это глупостью, но Агата следила за собой лучше, чем любая, выходящая на улицу каждый день.
И пусть подавится своим мнением каждый мужик, считающий, что женщины делают это – ухаживают – исключительно, чтобы привлечь самца. Агата считала себя лучшим примером того, что все это херня на постном масле. Женщинам просто нравится быть красивым. Нравится нравиться себе. Знать, что они неподражаемы. Чувствовать себя уверенно.
Агате тоже все это нравилось.
Сложись ее жизнь иначе, она занималась бы косметологией, визажом, маникюрным делом. Ей все это доставляло удовольствие. У нее все это получалось. Ей было интересно изучать, пробовать, наслаждаться результатами. Но в отличие от переводов, это нельзя делать дистанционно и инкогнито, а значит… Только для себя. Только вот так, как сегодня…
Сесть за стол, поставить на него купленное когда-то зеркало, разложиться, накраситься, смотреть на себя…
Закрывать ладонью одну половину лица… И наслаждаться.
Потом закрывать другую… И разочаровываться. Потому что шрам никаким тонаком не замажешь…
Потратить больше часа на работу, чтобы полюбоваться, сходить и все смыть.
Можно было бы снова сфотографироваться и отправить Косте, но как-то не хотелось.
В ту ночь она собиралась рассказать ему о шраме. Поделиться, чтобы полегчало. Написала. Ждала. А потом как-то вдруг поняла, что… Он наверняка с кем-то.
Не спала всю ночь. Злилась жутко. Умела бы плакать – поплакала бы, наверное. Себя пожалела… Но не смогла.
А утром получила подтверждение.
Готова была разбить телефон. О стену или об его голову.
И знала, что сейчас самое время заблокировать контакт. Сразу после импульсивного «нахер иди!». Но она этого не сделала. Она дала ему вырулить. В своей манере… Но ее устроило.
Если он переступит порог этой квартиры – других баб она не потерпит. В жизни не будет ставить на то, сколько продлится их интрижка, но пока длится – он должен быть только с ней.
И теперь между ней и тем самым моментом, когда переступит, по сути единственная мелочь: тупое требование о справке. Тупое, потому что… По Косте очевидно, что он ничего не может подцепить. Слишком брезгливый. Но ей очень хотелось вмазать ему за то, что ведет себя, как… Мужчина пониженной социальной ответственности. А в голову пришло только это.