За семью замками. Внутри - стр. 19

Снова открывает глаза, сглатывает, даже в подобие улыбки умудряется губы растянуть…

– Тогда жду фото. Сейчас.

И произносит. Притворно спокойно. Но так, что Агата должна понимать – это уж точно не обсуждается.

И она понимает. Потому что снова молчит. Нервничает. Думает.

– Только я сделаю фото так, как хочу. Договорились?

Спрашивает, ждет ответа в напряжении… И Костя в напряжении же решает. Потому что знает, чем может кончиться, если дать волю. Любому человеку. Тем более, какой-то там смелой трусихе, прячущейся от всего мира за своими идиотскими замками.

С губ рвется твердое: «нет. Ты делаешь либо так, как хочу я, либо идешь нахер». Но Костя сдерживает. Дает себе секунду, снова сглатывает, смотрит перед собой, кладет руку на поднявшуюся голову пса, ведет по шерсти…

– Делай.

Слышит, что Агата отвечает на его разрешение шелестом улыбки.

Девочка довольна. И это почему-то отзывается в нем еле-ощутимым удовлетворением. Главное, чтобы оправдала доверие. И ожидания. Хотя если нет… Тоже не смертельно. Найдет альтернативу этому развлечению. Это же она влюбилась. А он... Играет. 

– Придется скинуть…

– Ок.

Костя отнял трубку от уха, сбросил звонок сам. Положил телефон на стол, смотрел на него, ожидая…

Понятия не имел, что Замочек будет делать. Просто переживал новое для себя чувство – когда даешь человеку волю. Когда позволяешь сделать так, как он хочет. Ей позволяешь…

7. Глава 6

Глава 6

Агата нервничала нереально. Знала, что рано или поздно это должно случиться. Даже речь готовила. Но когда он спросил – с губ не слетело ни единого вразумительного слова.

Только детсадовское «давай не сегодня». Будто завтра что-то изменится. Будто шрам сползет с лица хотя бы на шею. Будто… Она перестанет быть уродиной.

Агата ждала реакции от Кости, будто казни. Он же, как назло, тянул. Она готова была дать голову на отсечение – злится наверняка. Он вообще очень быстро заводится. Нетерпеливый. И нетерпимый. К другим – совершенно нетерпимый. Это должно бы тоже ее спугнуть. Потому что она – одна из многих. Из тех самых людей, пороки которых для него – раздражитель. А трусость – это тоже порок. Но Агата слишком ценила Veni, чтобы затормозить вот сейчас.

Она стала зависимой. Она не хотела слазить со своей иглы.

Услышав: «Тогда жду фото. Сейчас», даже ушам сначала не поверила. А потом шумно выдохнула, облегченно улыбаясь. Фото… Фото она может. Если…

– Только я сделаю фото так, как хочу. Договорились? – девичье сердце снова замирает в ожидании ответа. Костя снова отвечает не сразу.

– Делай.

Но когда делает это – окрыляет. Ведь в голове у Агаты моментально рождается план. Который… Только реализовать.

А для этого нужно скинуть, положить телефон рядом с собой на кровати, обвести взглядом комнату, погруженную в темноту. Придумать, что сыграет роль штатива, намостить на столе. Так, чтобы в объектив попадала кровать.

Включить только ночник. Убедиться, что этого достаточно, чтобы сфотографировать не абсолютную черноту, а все же себя…

Сделать несколько пробных фото с выдержкой – просто кровати.

Потом же…

Опуститься на нее, чувствуя, что кровь будто бежит по венам быстрее, разгоняемая азартом. Сглотнуть. Потянуться к пуговицам на рубашке…

Расстегнуть сначала одну – верхнюю… Потом мотнуть головой, понимая, что Костя такое точно не оценит. Не заметит даже. Для него это ни о чем.