За семью замками. Снаружи - стр. 32
Только дальше пошел не по той логике, в которую хотелось верить Агате. А по той, которая «сложная».
Он посчитал, что Агата продолжает держать курс на «сопротивление», что автоматические дает ему право взять курс на «ломать».
***
Стоило Косте услышать, что дверь в спальню, которую по иронии судьбы готовили-то для подставной жены-Полины, а заняла вроде как реальная – Агата, захлопнулась, снова отошел от окна, вернулся к столу. Наполнил очередной стакан, снова опрокинул.
Хотел накидаться. Ехал сюда с мыслью, что переступит порог и сразу этим займется. Агату видеть не хотел. Злился.
Месяц, сука, голову себе ломал, как загладить перед ней вину за то, чего не делал, как пробить тупую стену упрямства и бесячего страха, как вернуть всё в привычное и желанное для обоих русло, а потом…
Заказал в салон тачку. Такую же малышку, как та, на которой Агата училась водить, только красную. Всё же она у него – девочка-девочка. Лично выносил мозг за промедления, потому что везли долго. Почему-то искренне верил, что вот это – оно. Это им поможет.
Не жалко было ни денег, ни усилий, ни если уже эту – новую, собственную – тоже поцарапает. Просто привезти Агату в салон, стянуть ткань, отдать ключи. И увидеть… Наконец-то, сука, увидеть в глазах что-то кроме злости и презрения.
От которых он устал.
Только вот…
Приехал сегодня днем специально, чтобы забрать Агату и отвезти. Даже не думал, как планирует уговаривать. Почему-то сам слишком верил в успех и себя.
Был в хорошем настроении. На энтузиазме. Шел по территории, когда услышал голоса…
Мужской и женский.
Агаты и Гаврилы.
Свернул, остановился чуть за домом. Видел…
Его со спины. Её боком.
По газону носился Бой. Гаврила распинался о чем-то, улыбаясь… Агата слушала. Реагировала… Гостеприимно. Сначала просто смотрела заинтересованно, потом спрашивала о чем-то… Говорила… Смеялась…
И это снова, сука, была идиллия. И снова, сука, не с ним.
А он – бракованный. Он её не достоин. Ни прощения. Ни принятия. Не то пальто.
Костя не подходил. Не выяснял. Просто вернулся в город, забив на тачку. Чувствовал себя придурком. Откровенно убого.
Как ещё одна псина, которая к ногам стелиться готова, лишь бы за ухом почесали. А ей не хочется…
Ей дышится плохо. Свободы, нахрен, мало.
Вероятно, с Гаврилой хватает. Мало только с ним.
Костя весь день пытался успокоиться и понимал, что только сильнее себя накручивает. Перед глазами – сраная идиллия. В голове – сраный оливье.
Собирался воспользоваться одним из на время забытых контактов моделек. Ей-богу, собирался. Устал чувствовать себя невостребованным Д’Артаньяном. Нужна была разрядка. Точка нужна была.
Хочет ненавидеть – пусть будет, за что.
Но даже тут сам же слился. Почему – не объяснил бы. Просто и так тоже не хочется.
Ничего нахрен не хочется.
Разве что приехать, отрубиться, предварительно накачавшись, чтобы утром проснуться в меру бодрым, привычно циничным. Убедить себя, что по-прежнему непобедим. Всё по-прежнему идет по плану.
Но она зачем-то приперлась. Села на ступеньки. Смотрела. Душу вынимала. Бесила. Провоцировала. Гаврила к ней приезжал. В возможности она его не органичивает... Благородная со всем сторон. Правильная.
Молодец, чё. Это он проблемный. Это он не старается.
Но раз она хотела, чтобы он был с ней той еще гнидой – не вопрос. Всё будет.