За семью замками. Снаружи - стр. 35
Он, как Агата и думала, ждал в гостиной.
Ничего не сказал. Просто глянул – на неё сначала… Нахмурено. На Костю потом – задумчиво.
Агата вполне допускала, что в голове у мужчины крутятся абсолютно закономерные мысли и скорее всего правильные слова, но…
Трое знают, насколько они бессмысленны.
Косте похуй. Он решил.
***
До места проведения мероприятия они ехали на машине с водителем. Наверное, той же, которая когда-то забрала Агату из квартиры, чтобы перевезти загород.
Наверное, она навечно её возненавидит. Потому что слишком противно каждый раз чувствует себя в ней.
Костя не пытался ни касаться, ни говорить.
Гаврила ехал на другой.
Водитель молчал.
Агата смотрела в окно.
Знала, что время от времени Костя поворачивает голову и изучает её лицо. Но это не злило и не волновало. Просто хотелось, чтобы не трогал.
Не вытягивал из нее эмоции, которых и так не осталось.
Одно только ожидание неизбежного выжало Агату, как лимон.
Несясь через лес в сторону столицы, Агата не могла отделаться от мысли, что всё должно было быть не так. Она должна была уезжать из того дома с чувством облегчения. Должна была смочь. Победить. Отстоять. Доказать. Спастись.
А в итоге… Сломалась, получается.
А Костя своего добился. Как всегда. Он же победитель…
Когда автомобиль замедлился, подъезжая к зданию с красивой подсветкой, Агата почувствовала, что тело начинает подрагивать, а дыхание частить.
Это невозможно было контролировать. С этим невозможно было справиться, как бы ни хотелось. Точно так же, как этого невозможно было избежать.
Чувствуя, что сходу охватывает паника, Агата повернула голову, посмотрела на Костю, который ожидаемо смотрел на неё. Попросить еще раз она просто не смогла бы – язык не ворочался. Но во взгляде…
Она знала, что там теплится надежда. На самом донышке. Немая мольба сжалиться.
Только он не хочет больше идти навстречу. Он «оправдывает ее ожидания».
Выходит из автомобиля, сам открывает её дверь. Рыцарь. Раскрывает ладонь, терпеливо ждет…
Пока Агата снова смотрит на неё – ладонь. Которая вроде как должна казаться поддержкой. В которую должно хотеться вложить свою руку. Она же любит. Его любит. Она же ему так доверяла. Она же правда считала его собственной надеждой стеной, а потом…
Агата закрыла глаза, зажмурилась, вложила дрожащие пальцы в мужскую ладонь, ступая ногой в тончайших босоножках сначала на асфальт, а потом на мягкую дорожку…
Здесь уже были люди. Мужчины в костюмах, как у Кости. Женщины в платьях, как у неё.
Муж держал её за руку надежно. Не так, как большинство пар (у которых женщины еле-ощутимо оплетали мужские локти), а довольно сильно сжимая своими пальцами её ладонь.
Агата дернулась, когда с левой стороны со спины к ней подошел Гаврила.
Следующие несколько секунд она смотрела на него неотрывно. Испуганно, наверное…
Настолько, что он не выдержал. Попытался улыбнуться, подмигнуть… Подбодрить как бы… Только вот Агата-то прекрасно понимала: это не поможет. Она не способна.
Она уже считает людей. Она уже чувствует дискомфорт из-за того, что они остаются за спиной. Ей уже нужно включать максимальный контроль, чтобы ежесекундно договариваться с собой о том, что здесь ей ничего не угрожает. Абсолютно ничего. Что это просто высший свет. Что это просто денежные мешки.
Что здесь просто будут пить шампанское и вести светские беседы. Кто-то, возможно, выдерется на сцену и что-то скажет.