За гранью грехов - стр. 40

Боже. Меня сейчас вывернет прямо в нее, если он не уберет свою мерзкую клешню подальше от меня. 

Но убирает он ее, только лишь тогда, когда толкает меня в ближайшую VIP комнату. 

Мой личный кошмар возвращается. Стоит лишь высунуть голову из песка — и я магнитом притягиваю к себе манипуляторов, психов и насильников. 

Я и пикнуть не успеваю до того, как мужчина грубо хватает меня за волосы и нагибает вниз. Бросает на колени и ладони, заставляя приземлиться в позе на четвереньках. Внутренности обжигает адским пламенем, наполненным агонией и обидой. Как бы я хотела стать огнем и сжечь его член, если он посмеет им ко мне прикоснуться. Слезы предательски увлажняют глаза, когда его потная ладонь касается мое задницы, отвешивая самый унизительный шлепок в моей жизни. 

— Всегда хотел тебя оттрахать, — я пытаюсь встать с пола, вырваться и убежать, но это приводит лишь к тому, что Майкл толкает меня на кровать. Теперь я уже могу разглядеть мерзкое выражение его лица, охваченное похотью и больным вожделением. В блеске его глаз я вижу то, что каждый раз отражалось во взоре Роберта — одержимость. 

— Ты была такая уникальная. Он Боготворил тебя, ты знаешь? Он очень обрадуется, когда узнает, что ты вернулась, — под музыкальное сопровождение позвякивающей пряжки ремня, пыхтит Доминго. 

Боже, еще чуть-чуть и меня стошнит. Слезы уже не слегка увлажняют веки, а текут по щекам беспрерывными реками. Любое мое сопротивление встречается со силой жирного Доминго. Я со своим весом в сорок пять килограмм просто не в силах оказать ему должный отпор. 

— Заткнись! Отпусти меня. Он отрежет тебе член, если узнает, что ты меня трахнул, — пытаюсь вразумить Майкла я и любым способом остановить действия, которые он явно намерен со мной совершить. 

— Я под кайфом, детка. Мне плевать. Пусть отрезает. Хочу посмотреть на его лицо, когда он узнает, что мой член был в тебе, — расплываясь в удовлетворенной улыбке, он широко разводит мои ноги. Толкается тазом, вжимаясь в развилку между ними. Я беспощадно царапаю его лицо, но все тщетно: Майклу не составляет труда заломить мои запястья над головой и пригвоздить меня к матрацу. 

Это все происходит со мной. Снова. Из-за Дэниела. Нет в мире слов, которые бы описали мою к нему ненависть. 

Мысленно я уже попрощалась со своей честью и достоинством (ах, а они у меня остались?), когда почувствовала, что от момента проникновения и насилия меня отделяют считанные секунды. 

Губы Доминго настойчиво тянутся к моим и я намерена их искусать до крови. Да только его кровь фонтаном сама изливается на меня, сразу после характерного звука, напоминающего разрезание ножом живой плоти. Истошный крик вырывается из его рта вместе с алой рекой, водопадом стекающей на мою грудь. 

От зловонного запаха багряной жидкости, созерцания мерзкой гримасы на лице Доминго и осознания всего треша, что происходит со мной прямо сейчас, я мгновенно вырубаюсь от ужаса. 

— Он должен остаться в живых, — находясь в закрытом вакууме, слышу властный и ледяной голос Дэниела. — Доминго в больницу, а Эридой я займусь сам, — по коже бежит ток, от одного лишь представления о том, что мне снова придется остаться с ним наедине. 

Больше всего на свете я хочу поставить его на место. 

У каждого из нас своя одержимость, не так ли?