За гранью грехов - стр. 39
Этим двоим не нужен третий.
Они без ума друг от друга.
Им необходим лишь элемент игры. Создание условий, где нужно вновь противостоять друг другу. Это их отношения, и их все устраивает.
— Никому не отдам, слышишь?
— А я тебя, детка, — слышу приглушенный ответ Коула я. Его пальцы давно не внутри меня, а на теле Ребекки.
— Кажется, я вам больше не нужна, — мой тихий голос теряется в их плавных и быстрых, нежных и страстных движениях. В их голосах, стонах, хрипах, в их одержимости. Вибрации их безумной любви затмевают все остальные звуки вокруг. И это играет мне на руку, несмотря на то что внутри меня гложет зависть.
Я мечтаю о таких отношениях, где не нужно притворяться. Где не нужно пытаться понравиться. Где не нужно заслуживать любовь.
На то, чтобы подменить телефон Коула у меня уходит секунда. Они оба не слышат и не видят никого вокруг. Трахаются, как одержимые, совершенно забыв о своем намерении замутить рандеву на троих.
Меня не смущает, что они занимаются сексом при мне. Секс по любви — это всегда так красиво, завораживающе, каким бы животным и полным греха он ни был.
У меня такое было лишь один раз в жизни. Но сейчас я ненавижу этого человека.
Сделав свое грязное дело, под аккомпанемент стонов перевозбужденной и доведенной до края Ребекки Стоунэм, я украдкой покидаю красную комнату. С облегчением выдыхаю, захлопнув за собой дверь. Прислушиваясь к ощущениям внутри тела, осознаю — я больше не чувствую легкой эйфории. Ничего, кроме пустоты и слегка ускоренного биения сердца в груди.
Надеюсь, от принятия сразу двух разных препаратов, у меня не будет серьезных последствий. Что-то мне подсказывает, что экстази не подействовало на меня должным образом, поскольку в организме еще осталась любимая греховная сладость.
Я это сделала — темно-синий смартфон Коула Стоунэма у меня в руках, а вопрос о его взломе уже не мне решать. Что ж, самое жуткое позади.
Стоит лишь подумать об этом, как Вселенная тут же хватает меня за горло и стремительно опускает в миску с собачей едой. Образно, конечно. Я имею в виду…что в эту самую секунду на меня нападают, до боли в костях сжимая локоть. В мышцах стреляет, в ушах звенит, удушье сковывает шею тугим чоккером. Такое чувство, что незнакомец хочет сломать мне руку или вывернуть ее из сустава. Они, итак, у меня сейчас хрупкие, хочу заметить.
Находясь в полумраке, я не в силах разглядеть своего обидчика сразу. Еще раз вскрикнув от боли, я наконец нахожу его взглядом. Нападающим оказывается взрослый мужчина с глубокими морщинами, поросячьими ноздрями и двойным подбородком. При этом — он, как и все местные богачи, одет с иголочки. Он из тех, кто оставляет состояние на пятой авеню, а вот на спортивный зал свои кровные явно жалеет.
— Какие люди. Горячая соска Кинга собственной персоной, — меня едва ли не рвет от мерзкого голоса, в котором я узнаю одного из дружков Роберта.
Майкл Доминго — один из магнатов его ближнего круга.
— Что ты тут ищешь, девочка? — похотливым тоном выдыхает он, дергая меня на себя.
— Отпусти меня! — истошно требую я, отчаянно осматриваясь в поисках камер и охраны. Но их будто след простыл. Хотя, готова поспорить, что видела их в холле еще пару минут назад и чувствовала себя в безопасности.
— Нет, милая. Ты слишком много хочешь, рыбка. Раз заплыла в сеть — будь готова стать ужином рыбака, — хрюкнув, шутит Доминго, обнажая свои белоснежные и карикатурные виниры. — Ты думаешь я упущу возможность поразвлечься с маленькой соской Роберта за закрытой дверью? — наконец, в конце холла я замечаю мужчину, напоминающего мне секьюрити. Набирая воздух в уставшие легкие, собираюсь закричать, но Майкл успевает заткнуть мне рот свое потной ладонью, от которой несет туалетным дерьмом.