За деньги - стр. 22
– Здравствуйте, – киваю им с достоинством.
Прохожу к дивану и сажусь на него по-турецки, поправив полы халата.
Девушка Хаджаева морщится с отвращением, а затем придерживает подбородок, чтобы не расплакаться.
Зырит на меня и ресницами хлопает. Сейчас взлетит.
– А… ты кто такая вообще? – недоуменно спрашивает ее подруга у меня.
– Злата, – легкомысленно пожимаю плечами.
Чтобы чем-то занять руки, хватаю со столика пульт и включаю плазму, висящую на стене напротив.
– И что ты здесь делаешь… Злата? – с отвращением продолжает «служба поддержки».
– Сижу…
– И давно ты тут… сидишь?
– Я здесь ночевала, – отвечаю невинно.
Но победу во взгляде и ехидство сдержать не могу. Уж сильно хочется!
– Какой пиздец, – прикрывает лицо ладонями брюнетка и плачет. – Какой лютый пиздец, Хаджаев! – кричит она на весь номер, будто он ее услышит. Затем, сбив на пол ту самую вазу от «Луи Вюиттон», с криками и воплями срывается в сторону комнаты Амира.
Пораженно продолжаю пялиться в телевизор, по которому передают новости на арабском.
Мне ее не жалко.
Я все слышала. Эта девка жила тут на всем готовом и в ус не дула. Даже не заботилась об Амире. Просто пользовалась, а нужно уметь быть благодарной.
Я – умею.
Жму кнопку на пульте, чтобы снизить громкость на телике, и прислушиваюсь к разговору, доносящемуся из спальни.
– Ренатик, мне кажется, ты рубишь с плеча.
– Я? – со слезами в голосе кричит брюнетка. – Ты сама слышала. Эта тварь здесь ночевала и уже ведет себя как дома. Мы просто поругались с ним, а он в дом бабу привел. И ладно бы нормальную, а то эту…
– Где ты еще найдешь такого, как твой Амир? – полушепотом вразумляет ее подружка. – Денег дает, шмотки покупает, по дому ты ничего не делаешь. Тебе надо быть умнее сейчас, Рен. Хозяйка здесь ты, а не она.
– Она. С ним. Спала. Я не буду это терпеть… У меня есть гордость. Пусть эта овца донашивает за мной и шмотки, и самого Хаджаева.
Злость внутри вскипает.
– Сама ты овца, – бурчу себе под нос. – Ну и вали.
Внезапно хочется, чтобы все, что она говорит, было правдой. Я такой, как Рената, точно не буду. Она, видимо, в Пьянково никогда не была и не знает, как люди в реале живут. А ценить умеет только тот, кто сам все это видел.
Вот только есть две проблемы.
Во-первых, с Амиром придется спать, а я даже не представляю, каково это – спать с таким мужчиной? Во-вторых, есть маленькая, но очень важная деталь: Хаджаев мне этого и не предлагал. Я вообще его мало интересую. Утром он почти не разговаривал. Вышел из комнаты в деловом костюме, сообщил телефон секретаря, сказал выбрать из меню что-нибудь себе на завтрак и уехал.
Из мыслей меня вырывает грубый голос Ренаты, нависающей надо мной. В лицо прилетает сумка. Для донашивания она оставляет мне дурацкую сумку из прошлогодней коллекции «Фенди». Совершенную безвкусицу.
– Учись сосать ему по первому зову, шлюха.
– Может, тогда посоветуете? – с достоинством отвечаю.
– Что-о?
– Курсы минета, конечно.
– Су-ка, – срывается она ко мне, но подруга вовремя хватает ее за руку.
Обращаю внимание на три объемных чемодана, собранных максимум за двадцать минут. Отворачиваюсь к окну и жду, пока они со своими криками и оскорблениями свалят.
План в голове созревает молниеносно. За окнами жизнь бьет ключом. Хочется продлить это состояние и внутри себя.