За деньги - стр. 24
Всегда считала, что дьявол не может быть некрасивым. Зло должно привлекать, путать мысли. Искушать девиц вроде меня. Уродливому Сатане, будь он трижды толстосумом, я бы точно помахала ручкой.
Глядя на развороченную ширинку Хаджаева, пытаюсь совладать с собственным телом, а потом делаю шаг.
И еще один. Более решительный.
Ноги не слушаются. Страшно до жути.
– Вы что-то хотели? – спрашиваю шепотом.
Амир склоняет голову набок и морщится, будто я ему противна.
– На хуя ты все это сделала? – Обводит шальным взглядом прибранную спальню.
Мой пульс, кажется, решил пешком прогуляться на сорок четвертый этаж. И мозги с собой прихватил.
– Я?.. – Хлопаю ресницами.
– Ты… За идиота меня держишь?
Черт.
Как он догадался?
– Блядь. Как у тебя так получается, что все на лице написано? – Он раздраженно закатывает глаза.
Я стою, виновато потупив взгляд.
– Ты повесила костюмы ровно так, как они висели до этого, а затем вернула на свои места все остальное. Да, Рената такой херней заниматься не стала бы.
Черт.
Сжимаю зубы. Злюсь на себя. Так проколоться…
– На хуя ты это сделала, Киса? – Хаджаев повторяет устало.
Кажется, даже не злится. Или слишком пьян для этого?
– Ваша девушка меня оскорбляла. И… я не хотела, чтобы она вернулась.
Смущенно отвожу глаза.
– Мечтаешь занять ее место? – спрашивает Амир ядовито.
Позорно молчу. Так явно, что в целом становится все понятно. И мне, и ему. Сама бы я предложить не решилась.
– У меня два пути, – оправдываюсь. – Или так, или… домой, в деревню.
– Сейчас распла́чусь.
Отвращения в его голосе стараюсь не замечать. У нас разные стартовые условия. Он наверняка с золотой ложкой во рту родился и уж точно навоз на грядки под картошку не носил.
– Я все, как скажете, сделаю, – проговорив, закусываю нижнюю губу.
Стойко встречаю на своем теле прожигающий до костей взгляд.
– Как же вы, шлюхи, меня заебали… Еврей все-таки нашел дорогу в мой кошелек, – с желчью в голосе выплевывает Хаджаев. – Раздевайся…
На секунду прикрываю глаза от облегчения и одну за другой скидываю тонкие лямки с плеч. Платье валится к ногам, а я мысленно бронекомбинезон на себя натягиваю.
Это ведь всего лишь мое тело. Кто-то талант продает, кто-то мозги, а я вот – в самом начале пищевой цепочки – решила телом поторговать.
Тянусь к резинке трусов, но он небрежно останавливает:
– Кошек оставь.
Киваю еле заметно.
– Отсоси мне, – он указывает на раздутую ширинку и почесывает заросший подбородок.
Уф. Всего сутки прошли, как я, лежа в багажнике его «Роллс-Ройса», слышала эту же самую фразу. Всего сутки. А кажется – минимум неделя.
Устраиваюсь между широко расставленных ног. Вряд ли это сложнее поцелуя, правда?
Трясущимися руками сдвигаю черные трусы и извлекаю полунапряженный член наружу. Щеки, кажется, стыдливо горят. На потолке и на стенах слишком ярко горят лампы, поэтому хочется попросить Амира приглушить свет, но я не решаюсь.
Вряд ли шлюх о таком спрашивают.
– Ты уснула там? – интересуется он, дыша на меня алкогольными парами.
Приближаю лицо к члену и погружаю розовую головку в рот. Делаю это слишком стремительно. Словно боясь передумать и послать Хаджаева вместе с его стояком, который становится все тверже и внушительнее в размерах.
– Блядь… Все самому надо делать. Даже здесь.
Мужская рука ложится на затылок и грубовато впечатывает мое лицо в пах. Разместив дрожащие ладони чуть ниже пояса брюк, отталкиваюсь от бедер и, освободившись, жадно глотаю воздух.