За деньги - стр. 19
Найдя ванную комнату, быстро скидываю вещи и прохожу в душ. Непроизвольно улыбаюсь тому, что в «Хилтоне», слава богу, хороший напор воды. Не то что в наших апартаментах. И снова расстраиваюсь.
О каких проблемах говорил Амир? Не будет же Рубен меня убивать из-за долга?
В настенном шкафу нахожу свернутый квадратом махровый халат, поэтому заворачиваюсь в него, а вещи свои стираю. Еще минут десять разглядываю миллион баночек и бутылочек, расставленных на тумбе рядом с умывальником.
Половина косметики корейская, но есть и селективная. Понимая, что шанса больше не будет, аккуратно втираю в кожу ночной крем «Живанши», ожидая мгновенного эффекта. Должны ведь как-то десять тысяч за него оправдываться?
Не дождавшись чуда, убираю на место банку с кремом и расчесываю волосы предварительно смоченной щеткой. Вообще, я чужим пользоваться не люблю, но от педикулеза еще никто не умирал, а вот нечесаной перед Хаджаевым ходить как-то неудобно.
Как только возвращаюсь в гостиную, замираю от страха.
Амир тоже принял душ. И он тоже в халате.
Разглядываю стройные ноги, покрытые короткими черными волосками.
– Если хочешь – ешь, – говорит он равнодушно.
Сам за стол усаживается. Я иду к стулу напротив.
– Паспорт у тебя с собой? – спрашивает Амир, пока я выбираю с чем бы сделать себе сэндвич.
– Да.
Мотаю головой и поправляю халат, соскальзывающий с одного плеча.
– Отправлю тебя в Россию, – произносит он. – Завтра.
В моей душе, с одной стороны, бесконечное облегчение, а с другой – колкое разочарование. Что я буду делать? Куда пойду?
Мне шмотки нужны. Без них я все та же Пьянковская Златка буду, а не инстаблогер, как мечтала.
– Зачем вам это надо? – удивляюсь.
Я понравилась ему, что ли?
– Не придумывай ерунды, – осекает он зло, будто бы читая мои мысли. – Я всегда мыслю наперед. Когда ты пропадешь, а ты пропадешь… еврейский шлюховоз не простит тебе твоих гастролей. Вот когда это случится, мамка с папкой наверняка будут тебя искать. Не хочу, чтобы ко мне пришла полиция. Отельные камеры зафиксировали, с кем именно ты отбыла.
– Спасибо… вам, – опускаю голову понуро. – Но меня никто искать не будет…
Произношу и думаю, что я, конечно, реально дура. Такое говорить человеку, от которого зависит моя жизнь и девственность. Еще пароль от «Госуслуг» ему назови, Златка.
Амиру, кажется, на мои дела вообще фиолетово. Он аппетитно уплетает стейк и запивает его вином. Я продолжаю тихонько жевать и рассматривать его поближе.
Татуировки, конечно, я бы свела. Особенно на руках. У нас в деревне с такими даже грузчиками не берут. В вырезе халата на груди тоже виднеется обильная растительность. Раньше мне казалось это ужасным, а сейчас не отталкивает.
Заметив, что Хаджаев смотрит на меня, резко опускаю взгляд и ем сэндвич.
В целом чувствую себя неплохо. От волос приятно пахнет дорогущим кондиционером, халат очень мягкий и удобный, еда вкусная.
Ладно уж. Домой поеду, там что-нибудь придумаю.
– В России тоже проституцией промышлять будешь? – спрашивает вдруг Амир строго.
Устало растирает глаза. Отставляет пустую тарелку и складывает руки на столе.
– Я не проститутка, – сжав зубы, выплевываю.
Реально достал. Думает, накормил и можно издеваться?
Хаджаев, будто бы не поверив, качает головой и ругается под нос на каком-то языке, далеком от русского. Слава богу, я такого не знаю.