Юсуповы. Кровь и смерть - стр. 44

– А любишь ты быть сверху, – прокомментировал граф.

Василиса опомнилась, выпустила Юсупова и вскочила. Но тут же грохнулась опять.

– Э, нет, никуда ты не сбежишь, – сказал тот, вцепившись в ее лодыжку. – У нас уговор.

– Не было никакого уговора, упырь херов! – прорычала Василиса и лягнула Юсупова.

Тот цокнул, закатил глаза и ответил:

– Ну никакой благодарности. Я, между прочим, тебе жизнь спас.

– Пош-шел ты!

Пошатываясь, горе-охотница зашагала вперед. Даже не оглянулась, зараза. Юсупов вздохнул, поднялся и стянул пиджак. Догнал Василису и накинул ей на плечи. Та дернулась, но граф стиснул ее и сказал:

– Ты можешь меня ненавидеть и осыпать ругательствами, сколько душе угодно. Но пройдешь еще квартал в таком состоянии – свалишься в обморок. Не от холода, так от пережитого ужаса.

– Да что ты знаешь… – ощетинилась та.

– Выбор у тебя небольшой. Ножичек с моей кровушкой, поди, покоится на дне канала? Выходит, второй шанс на посвящение тоже упущен?

Василиса сжала губы до нитки, сглотнула и впервые не нашлась, что ответить. Юсупов заботливо поправил пиджак, застегнул пуговицы и уточнил:

– Полагаю, нам в ту сторону?

***

Итак, с охотниками все гораздо хуже, чем догадывается «Дружина».

По примеру самих вампиров, охотники ведут, так сказать, семейный бизнес. Точнее вели. Стихийные бедствия, госперевороты и прочие неприятности вынудили охотников принимать свежую кровь, как бы цинично это ни звучало. Но при всем желании не разместить объявлений в прессе или на столбах в духе «Примем всех и каждого в ряды охотников на упырей. Оплата непостоянная. Риск каждодневный».

Приходится выкручиваться за счет подпольных методов – типичной вербовки, которая требует проверки кандидата в несколько этапов. Но недавно процесс отсева начал меняться. Вербовка стала самой топорной – разве что в подворотне не предлагают стать охотником, будто купить запрещенку. Этапы и вовсе трансформировались в посвящение.

Кандидат сам выбирает упыря. Но убивать нельзя – только ранить. Вот и вся проверка закалки характера и никудышных тренировок. А в качестве доказательства выполненной миссии нужно принести кровь врага. Ее проверит местный химик-врач в одном лице. А чтобы кандидаты совсем уж не филонили, пары капель недостаточно. Надобно принесть хотя бы пробирку. Чего потом с этой кровью делается, знать не положено.

Все это Юсупов выслушал, высиживая на убогой табуретке в крохотной комнатушке с покосившейся дверью и заплесневелым потолком. Вместо кровати – топчан с продавленным матрасом, который больше походит на много раз пережеванный блин. Стол без скатерти кое-где с прожженными проплешинами не то от спичек, не то от сигарет. Единственное грязное окно, которое даже толком не закрывается. Нетрудно догадаться, какие сквозняки тут гуляют суровыми зимами. За перегородкой умывальник, совсем уж скромный набор посуды. Вот, собственно, и все жилище.

Василиса предложила чай. Юсупов из вежливости согласился, но пить не стал. Да и на чай это не похоже. Кипяченая вода с непонятным запахом и бурым цветом.

– А с революционерами вы как связались? – спросил он, пока Василиса пялилась в замызганное окно.

– А ты думал, в охотники идут от счастливой жизни? – фыркнула та. – Отчаяние, нищета и голод… хотя откуда тебе знать, буржую?..