Юные безбожники против пионеров - стр. 39
Но в Наркомпросе РСФСР до партийных указаний вовсе не бездействовали. В начале 1928 г. в Главсоцвосе приступили к составлению нового методического письма об антирелигиозном воспитании, которое дало бы более четкие указания учителям. «Пред Главсоцвосом стоит задача дать соответствующие инструкции трудовым школам по линии антирелигиозной пропаганды. Было бы очень важно увязать эту работу с программой школы, а также выяснить вопрос о тех формах, которые можно использовать в школьной работе», – писала инспектор Главсоцвоса Е. Кушнир в Замоскворецкий совет СБ И.А. Флерову. Так И.А. Флерова приглашали участвовать в разработке методических материалов по антирелигиозному воспитанию в школе[236].
18 мая 1928 г. в «Учительской газете» появилось сообщение о том, что Главсоцвос составляет письмо об «антирелигиозной пропаганде в школах I и II ступеней» и к началу 1928/29 учебного года оно будет разослано в местные отделы народного образования[237].
6 июня 1928 г. (через три дня после завершения работы агитпросовещания при ЦК) заведующий Главсоцвосом М.С. Эпштейн написал письмо в президиум научно-педагогической секции ГУСа. В нем он негативно оценил прежнее методическое письмо ГУСа «О безрелигиозном воспитании». «За последнее время я читал много заявлений от учительства и от отдельных представителей партии и комсомола, резко критикующих письмо ГУСа о безрелигиозном воспитании, – писал он. – Мне лично представляется, что в значительной степени эти критические замечания верны. В письме ГУСа недостаточно подчеркнута политическая оценка религии… а раз эта оценка недостаточно отчетливо дана, то и выводы страдают некоторой “нейтральностью”: все сводится к изживанию невежества путем внедрения правильных представлений о явлениях в природе и обществе. Отсюда – и безрелигиозное воспитание – термин тоже достаточно нейтральный, я бы сказал, пацифистский. Мне представляется, что мы в нашей школьной действительности накопили уже достаточно сильный учительский советский актив, имея много общественно-чутких детских самоорганизаций, комсомол и пионердвижение, и в состоянии сейчас поставить вопрос о серьезном наступлении на религию в школе»[238]. М.С. Эпштейн предлагал «новым документом наметить целую систему антирелигиозного воспитания»[239].
14 июня 1928 г. в выступлении на конференции преподавателей обществоведения школ II ступени М.С. Эпштейн подчеркнул, что обществовед не может просто преподавать свой предмет без классовой оценки, не включаясь в классовую борьбу. «Я уверен, – говорил он, – что, когда можно будет говорить о прекращении классовой борьбы, аксиома, что Бога нет, будет настолько очевидной, что мы будем говорить [об] арелигиозном воспитании»[240]. Эпштейн так конкретизировал свою мысль: «В тот переходный период, когда религия является одним из элементов и орудием классовой борьбы, мы не можем ставить вопроса: или антирелигиозное, или безрелигиозное воспитание в школе, а нужно говорить об антирелигиозном воспитании и вопрос о существовании Бога ставить одним из вопросов классового наступления и классовой борьбы»[241]. Таким образом, антирелигиозное наступление в школе предполагалось напрямую связать с классовой борьбой.
23 июля 1928 г. постановлением «О школе II ступени» коллегия Наркомпроса РСФСР потребовала от Главсоцвоса разработать к 1 ноября методические письма по вопросам антирелигиозного и интернационального воспитания