Югославия в огне - стр. 17

Благоевич даже немного обиделся.

– Предлагал стать моей женой и работать вместе в моей клинике. А сейчас я хотел бы предложить вам поесть и выпить вина. Вы же работали целый день и наверняка проголодались.

Диана хотела было сказать «нет», но внезапно почувствовала, что и впрямь сильно проголодалась. Одна порция баранины и один бокал вина в ресторане ее ни к чему не обяжут. Почему бы просто не поесть после напряженного рабочего дня перед тем, как отправиться домой?

– Я согласна, – сказала она.

Доктор Благоевич привел ее в тот же самый ресторан. Он явно не стремился к разнообразию дебютных ходов. Он заказал и себе, и ей одно и то же. А когда официант принес горячее, жадно накинулся на него. От отсутствия аппетита он тоже совсем не страдал…

Когда тарелки опустели, он наклонился к Диане и заговорщическим тоном поинтересовался:

– Ну как, решили? Станете моей женой?

Диана критически осмотрела его и вздохнула:

– Вы слишком стары для меня. Сколько вам лет?

– Сорок один. И что? Разве это много? Мой дед умер в возрасте 95 лет, и до последнего момента работал на своем винограднике! Мы, хорваты, живем очень долго.

– А мне – всего 22 года. – Она быстро произвела в уме несложные математические вычисления и затем озвучила их. – 22 и 41 – это слишком большая разница в возрасте. Брак исключен.

Когда рабочая смена Дианы уже подходила к концу, в клинике доктора Марулича раздался звонок. Ана Буковац сняла трубку и затем с недовольным выражением лица передала ее Диане:

– Это не по поводу лечения. Тебя спрашивает какая-то женщина. – Ана хмыкнула. – Видимо, тоже русская.

Бестужева поднесла трубку к уху и услышала возбужденный женский голос:

– Дианка, сто лет тебя не видела! А тут одна старая приятельница поведала мне, что ты трудишься в зубной клинике, помогаешь лечить зубы. Не узнала? Да это же я, Наталья Панина. Ну как, хочешь встретиться? Давай посидим в уютном ресторанчике, выпьем за старую дружбу! Черт побери, не так-то нас и много – выпускниц русской школы в Загребе.

Диана наконец вспомнила ее. Наталья Панина, племянница знаменитой Софьи Паниной – владелицы роскошного дворца в Гаспре в Крыму, где Толстой писал «Хаджи-Мурата», после Февральской революции ставшей чуть ли не министром государственного призрения, а затем просвещения Временного правительства – действительно училась вместе с ней, но только в другом классе, поскольку была на два года старше. Нельзя сказать, что они слишком уж дружили в школе. У каждой были свои дела, свои увлечения, причем если Диана увлекалась чтением и книгами, то Наталья Панина – по большей части мальчиками. Может быть, как раз поэтому между ними и не было особой близости… К тому же семья Натальи была значительно богаче – несмотря на то, что дворец графини Паниной был национализирован и превращен в санаторий матери и ребенка «Ясная Поляна», а московское имение «Марфино» и все построенные Паниной народные дома тоже отошли государству, у них все равно остались крохи от того грандиозного богатства, которым владела их семья. И каждая из этих «крох» была во много раз больше всего того, что удавалось за всю жизнь скопить любым другим семьям…

– Диана, что же ты молчишь? У тебя есть хотя бы часок свободного времени?

«Не так уж и много у меня знакомых в этом городе – да и во все мире, – подумала Бестужева. – Была ни была… пойду!»