Ярослав Мудрый. Великий князь - стр. 15
Великий князь, глянув на сына, улыбнулся:
– Еще один княжич.
– Цесаревич, супруг, цесаревич! Племянник византийского императора Василия.
И Анна произнесла это так твердо, что у Владимира Святославича исчезла улыбка с лица.
– На твоей родине, в Византии, цесаревичем, как мне известно, нарекают наследника престола. Наследника!
Анна положила младенца в колыбель, подошла к мужу и нежно обвила его шею своими бархатными грациозными руками.
– Поверь мне, милый супруг, наш Борис будет самым любимым твоим сыном. И ты сам захочешь сделать его наследником престола.
– Сломав обычай?
– Не всякий обычай приносит государю радость. Тому пример – твой старший сын Святополк. Ну чисто волчонок.
– Не тебе судить, – нахмурился Владимир и добавил: – В каком народе живешь, того и обычая держись.
Анна, вельми умная Анна, не любила вступать в затяжной спор. Она просто промолчала и поцеловала мужа в губы. Ее оружие – ласка и терпеливое, но настойчивое (без назойливости) умение идти к своей заветной цели.
И это ей пока удавалось. Воспитанная на щекотливых интригах византийского двора (чего только стоила ее мать Феофана!) Анна, исподволь для супруга, вела чрезвычайно тонкую игру, коя всё больше и больше сближала ее с Владимиром.
Постигнув его характер, она раз и навсегда осознала, что его пороки останутся с ним до смерти. Похотливых людей не исправишь ни заговором, ни собственными ласками. И она прощала Владимиру его распутные похождения, старалась словом о них не обмолвиться, разумея, что это может повредить ее основным устремлениям, ее высочайшей задаче.
У великого князя было немало детей, но все они были рассеяны по городам Руси. Владимир Святославич по многу лет не видел своих сыновей, отвыкал от них, и этим воспользовалась цесарица. Редкую неделю она не приходила с Борисом к Владимиру и всегда говорила:
– Ты посмотри, милый супруг, какой прелестный у нас сын. Он никогда не плачет и улыбается своему чудесному и великому отцу. Возьми его на руки, Владимир.
Князь, поддаваясь ласковой просьбе супруги, принимал младенца на свои крепкие, большие руки, всматривался в лицо Бориса и довольно высказывал:
– Славный княжич подрастает. Время стрелой летит. Не заметишь, Анна, как и постриг подойдет. Уведу от тебя Бориса. На коня посажу, меч ему подберу и стану из сына доброго воина ковать.
– Дай-то Бог, милый супруг. Сын должен жить на половине отца.
И Анна вновь горячо целовала князя. Она была счастлива: Владимир привыкает к сыну. Вскоре он должен его полюбить, и тогда она всё чаще будет ему напоминать, что Борис – настоящий цесаревич и что только он может быть наследником престола. На помощь ей придет митрополит Феопемт. Он довольно искусный политик и сумеет уверить Владимира…
Шли годы. Деятельность Анны и владыки не прошла бесследно. Великий князь до такой степени полюбил Бориса, что не мог долго держать его в Муроме, куда он посадил его на княжение в двенадцать лет. Он опять вызвал Бориса в Киев и больше не отпускал его от себя до смерти новгородского князя Вышеслава.
Великий князь не смог выехать на похороны сына: приболел. Вскоре он пригласил к себе любимца и сказал:
– Как ни жаль, Борис, но тебе надлежит отправиться на княжение в Ростов.
– Но там же мой брат Ярослав.
– Ярославу я отдаю Новгород. Тебе надо ощутить себя властителем большого княжества, ибо тебе оное весьма пригодится.