Я выжил, начальник! - стр. 24
– Морда не понравилась. У вас такое бывает? – Вулич улыбнулся. – У меня иногда случается. Да теперь хоть за дело пятнашку получу. А то ведь…
– Не надо так с нашими женщинами разговаривать. Они, конечно, больше, чем надо, на тебя нагрузили, но…
– Извините, гражданин начальник, где вы тут женщин увидели?
– А Веру Георгиевну ты, значит, настоящей женщиной считаешь?
– Я не вправе судить о ней. Но она помогла мне у вахты, вот и все. Да я просто не удержался, настроение паршивое было.
– Как здоровье? Отрава не беспокоит?
– Да вроде нет.
– Слушай, – закурив, проговорил Седых. – На суде, в последнем слове, ты сказал коротко и ясно: я хотел, чтоб меня убили. Ты просто подставился. Даже следствие это отметило. Почему?
– Знаете, гражданин начальник, вы не поп, а я не на исповеди. Но уверяю, что сейчас я не хочу погибнуть. У меня другие планы.
– Сбежать желания нет?
– Если появится, вы об этом узнаете первым.
– Надеюсь, что я узнаю раньше. Но бежать не советую. Даже если сможешь уйти с зоны, далеко не убежишь. Постов везде понатыкано много. И берут они жестко. Тебе повезло, что не зона тебя брала. А то бы…
– Не надо пугать, капитан, – улыбнулся Борис. – Вы меня вызвали из-за отравления, а теперь…
– Иди. Я думал, ты мне что-то объяснишь, ведь тебя пытались убить. Хотя, может, ты сам отравился?
Борис засмеялся.
– Забери, – кивнул капитан заглянувшему в кабинет контролеру.
– В ту же камеру? – спросил тот.
– Котова оттуда переведи, – решил Седых. – Хотя стоп. Веди Вулича в одиночку.
– Номер люкс, – рассмеялся Борис.
– И фельдшеру его покажите, – сказал капитан.
– Подождите, – удивилась Вера, – как это в шизо? Он…
– Его здоровье в порядке! – отрезал Заев. – И кстати, причиной его грубости медсестрам стали вы, Вера Георгиевна.
– Я? – хмыкнула она.
– Да не было там никакой грубости, – улыбнулся Вячеслав Андреевич. – Я все слышал. Просто Полина и Брошнева позволили себе нелестные замечания в адрес врача Чепурных. А Вулич высказал свою точку зрения. И кстати, я с ним согласен. – Он засмеялся.
– Вы позволяете себе много лишнего, – строго одернул его начальник колонии.
– Не вам судить, товарищ майор, – спокойно отозвался фельдшер. – Вы несправедливо дали Вуличу пятнадцать суток. Я слышал весь разговор, он не сказал ничего такого, что тянуло бы даже на лишение передачи. Хотя…
– Все, – недовольно бросил Заев, – можете идти. А вы, Вера Георгиевна, все-таки не конфликтуйте с коллективом.
– Это коллектив почему-то пытается конфликтовать со мной, – рассмеялась она. – Хотя вот Вячеслав Андреевич тоже часть коллектива.
– Самая большая часть, – заметил фельдшер.
– Вулич – опасный преступник, – наставительно произнес майор.
– Для нас он осужденный, который был отравлен, – парировал Вячеслав Андреевич.
– В одиночку сунули, – усмехнулся Котов. – Испугался солдатик.
– Менты за тебя испугались, – возразил небритый. – А то снова начнут твои родственники жалобы писать.
– Что ты против меня имеешь? – шагнул к нему Котов.
– Тормозни, Кот, – предупредил его плотный молодой мужчина. – Нам твои дела шли и ехали. Но не вздумай здесь блатовать, иначе вышибем из хаты. Я серьезно говорю.
– В натуре, Кот, – поддержал его невысокий парень, – не блатуй, а то и нарваться можешь.
– Ну вот и номер люкс. – Борис сел на пол. – Кто же меня отравить хотел? Надо будет этого Куста прижать. Исмаил, – вспомнил он слова небритого, – чеченец. С ним я не пересекался. Странно… Ладно, выйду – Куста прижму и все узнаю.